Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Писатель Юлиан Семенов не нуждается в особом представлении. Он — культовый автор, создатель советского «шпионского романа». Написал большое количество рассказов, повестей и романов остроприключенческого содержания: «49 часов 25 минут» (1960), «При исполнении служебных обязанностей» (1962), «Петровка, 38» (1963), «Майор Вихрь» (1967), «Семнадцать мгновений весны» (1969), «Бриллианты для диктатуры пролетариата» (1971). Почти все произведения Ю.Семенова были экранизированы и пользовались большим успехом у зрителей.
отрывок из произведения:
...Лечу в Токио. Это моя вторая командировка в качестве специального корреспондента «Правды». Первая была год назад — в сражающийся Вьетнам.
Правдисты не ограничивали меня узкими темами. «Работай для газеты так, как если бы ты собирал материалы к роману. Человеческие характеры, рассмотренные в условиях конкретных проблем, — так можно определить цель твоей командировки», — напутствовали меня в редакции. (Не могу без благодарности вспомнить мою первую «Альма матер» — Институт востоковедения: помимо великолепной и широкой языковой подготовки, институт наш дал своим питомцам широкое «страноведческое» образование и постоянную любовь к Востоку.) В Москве снег, пурга. Мои товарищи завистливо вздыхали:
— Через двенадцать часов ты окажешься в Стране Восходящего Солнца, будешь загорать, там ведь жарища, весна.
Сосед по самолету, пергаментный старик японец, после ужина достал из кармана изящную коробочку, открыл ее, надел на глаза черную повязку и стал похож на пирата. В уши он засунул маленькие черные тампончики и отключился таким образом от окружающего мира, от звездного неба, от монотонного рева моторов и сразу же уснул. Этот «набор тишины» не дорог, продается во всем мире и запатентован в Японии. Борьба с шумом там поставлена на деловые рельсы. Они уже не дискутируют проблему, они уже делают тишину.
В дорогу я взял с собой книгу Клода Фарера, изданную в Петрограде в начале двадцатых годов.
«Мне не думается, что над Тихим океаном в будущем неизменно будет сиять ясное солнце, — писал Фарер. — Тем хуже для тех, кто вывел Японию из ее векового покоя, она бы добровольно его не нарушила. Если суждено, чтобы Тихий океан стал ареной мировых событий, то в этой международной драме самую победоносную роль, я уверен, сыграет Страна Восходящего Солнца. Пройдет несколько лет, и Япония не удовольствуется больше третьим местом».
Это писал человек, о книге которого в предисловии к русскому изданию сказано:
«Увлекательная и изящная салонная болтовня. Не рекомендую знакомиться с бытом, государственным устройством и историей далеких азиатских стран исключительно по очеркам Фарера. С таким же успехом можно было требовать обстоятельных сведений по ботанике от мотылька, перепархивающего с цветка на цветок».
После полутора месяцев, проведенных в Японии, я убедился, что «мотылек» дал интересную перспективу будущего, «угадав» его пятьдесят лет назад. А это уже приближение к Уэллсу. Видимо, писатель не столько изучает, сколько ощущает проблему другой страны: по таинственной разности языков, по скульптурному, трагическому безмолвию нищего старика на ночной площади, по птичьим голосам девушек ранним утром, по манере угощать вином, гонять на машине, писать стихи — то есть по «несерьезному» для политика или ученого, которые выводят перспективу, основываясь на финансовых отчетах крупнейших банков, на персоналиях политических руководителей, на устремленности международной и внутренней торговли и на «раскладе» партий на скамьях парламентов и конгрессов.
Писатель угадывает будущее некиими «обескоженными» восприятиями.
Я люблю перечитывать Стендаля. Он ведь тоже «обескоженный» политик, ибо он писатель. (Вспоминаю некоторые его предсказания: «Виной всему короли, они своей неловкостью накличут на нас республику». Или же: «Безопасность богачей обусловливается отсутствием отчаяния у бедняков».) Вылетел я из Москвы ночью, встретил рассвет над Омском и лишь днем прилетел в Токио.
Было облачно, холодно, с моря дул ветер, температура была нулевая. А пальто свое я оставил в Шереметеве — всезнающие стюардессы уверяли, что я там буду изнывать от жары!
Чиновник таможни минут десять бегал по залу, пытаясь найти коллегу, говорящего по-английски. Нашел. Однако коллега не «говорил», а «бормотал» по-английски.
Понять его было невозможно, и мы перешли на язык жестов. (»У тебя не будет проблем с языком, — уверял мой знакомый, съездивший в Японию как турист, — каждый второй в Токио знает наизусть Шекспира».) Чиновник, «знавший» английский, ткнул пальцем в блок сигарет и категорически покачал головой...
...Лечу в Токио. Это моя вторая командировка в качестве специального корреспондента «Правды». Первая была год назад — в сражающийся Вьетнам.
