Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Рассказы Алексея Смирнова. «Городская фэнтези» в ее классической форме. Очень необычные рассказы с весьма оригинальными сюжетами и всегда парадоксальными развязками!
отрывок из произведения:
...Мы договорились встретиться в метро.
Я торчал внизу, у схода с эскалатора, прислонившись к стене и равнодушно следя за нарядным людским потоком. Горожане стекались в центр на народное гуляние; мелькали воздушные шары, прыгали раскидаи, сверкали карманные стробоскопические установки, пользоваться которыми в метро было строго запрещено.
«Вниманию пассажиров, — заговорила балюстрада. — На станции «Университетская» по техническим причинам выход в город закрыт. Пользуйтесь выходом на станции «Флагманская».
Через семь минут в толпе подземных щёк и задниц я увидел, наконец, счастливые золотые зубы Валентайна. Он был Валентин и невозможный ёрник; ни одно привычно звучавшее слово его не устраивало — он брал любое, присобачивал либо уменьшительный, либо увеличительный, либо вообще иноземный суффикс-префикс и защищался таким образом от суровой прозы обычных вещей.
Мы прошли по платформе, пока не добрались до её конца; там, под витражом, Валентайн остановился и полез в деловой несессер, только что вошедший в моду.
— От тоби накладуйчики, — пробурчал он, роясь в бумагах и имея в виду накладные. — Усё тип-топ.
— Это за десятое, — заметил я ему, перебирая листы и любуясь печатями. Казалось, что каждый оттиск хранил в себе след животного раздражения, с которым неизвестные мне лица сдавали позиции и штамповали высочайшее «добро».
— Уй-юй-юй, — заволновался Валентайн, нырнул в несессер и выдернул новую порцию. — От за двенадцатое.
— Ага, — сказал я успокоенно, разглядывая пёстрые страницы. — Ну, теперь мы их обуем. Готовь точки к четвергу.
— К четвергу? — дела обязывали, конкретная реальность наступала, и Валентайн, тревожный перед правдой жизни, правильно назвал день недели.
— В среду — рано, в пятницу — поздно, — я пожал плечами. — Лучше четверга не придумаешь.
Он подумал, прикинул в уме и решил, что управится. На лице Валентайна написалось облегчение; он шутовски раскинул руки и чуть поклонился: дескать, есть, ваше высокопревосходительство.
«Вниманию пассажиров, — донеслось до нас. — На станции «Университетская» по техническим причинам выход в город закрыт. Выход в город на станции «Флагманская» ограничен. Пользуйтесь наземным транспортом, а также другими пересадочными пунктами».
— Я побегу, — сказал я. — А то совсем закроют.
— Чего там у них стряслось? — спросил Валентайн без особого интереса.
— Чёрт их знает, — я пожал плечами. — По-моему, какая-то авария на набережной.
— Ну, греби, мне сейчас дальшей ехать, — осклабился тот, кивая головой и снова ловя мою кисть. Мы попрощались, я посадил Валентайна в подоспевший состав и дождался, пока поезд тронется. Двери сомкнулись; мой товарищ, сверкая непрошибаемым золотом, помахал мне на прощание и так и уплыл в тоннель, маша рукой. Я проверил, на месте ли бумаги — они были на месте, за пазухой, свёрнутые в тугой рулон. Посмотрел на часы и увидел, что ещё успеваю в порт — очень кстати. Народные гуляния — это не про меня написано, деловые люди не знают праздников.
Возле эскалатора скопилась толпа, я пристроился сзади и мелко засеменил, глядя поверх голов. «Чёртова прорва, — подумал я тоскливо. Людей — как грязи». Сзади стали напирать; сквозь зубы ругаясь, я вытянул руки по швам и позволил затащить себя на ступеньку. Чуть поднявшись, оглянулся: внизу безропотно колыхалась перепревшая каша. Эскалатор остановился на середине пути, мне пришлось ухватиться за поручень и прошептать внутренним органам нехитрые слова утешения. Сердце и желудок, застигнутые врасплох, на миг напомнили просвещённому сознанию, что стоит им пожелать — и оно, сознание, пойдёт под нары, а то и к параше, а управление возьмут на себя седые ветераны, проверенные эволюцией.
Замешательство крепло. Лестница стояла, как вкопанная. Кое-кто, плюнув, захотел подняться пешком, но всё вверху было забито до отказа, и дальше нескольких шагов дело не пошло. Становилось жарко, на лицах сквозь праздник медленно проступала привычная злоба.
— В чём там дело? — заорал какой-то мужик, глядя в далёкий полукруг мёртвого света. — Чего людей-то маринуете?
Балюстрада молчала. С неё слетел казёный гонор, и все вдруг ощутили в её безмолвии нарастающую растерянность...
«хуже ваша оценка лучше»
...Мы договорились встретиться в метро.
