Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
В.С.Соловьев — выдающийся русский философ, поэт и публицист, критически настроенный по отношению к государственному и общественному строю России второй половины XIX века, а потому возбудивший неприязнь правящих и клерикальных кругов. Некоторые его произведения, изданные за рубежом, на родине мыслителя были запрещены церковной цензурой. Отражая кризисные явления в духовной жизни страны того времени, творчество Соловьева подкупает своим гуманизмом и патриотизмом.
отрывок из произведения:
...Во всех кругах своей деятельности человек прежде всего стремится к свободе, к неопределенно широкому простору, к снятию всяких внешних ограничений. В особенности же это стремление свойственно ему в идеальной сфере познания. Все практические и теоретические попытки так или иначе стеснить деятельность человеческой мысли, положить ей безусловные непреложные границы, оказывались безуспешными и имели только минутное значение. Такое же минутное значение, несомненно, имеет и то, появившееся в наш век, воззрение, которое хочет замкнуть деятельность человеческой мысли тесным кругом относительных поверхностных явлений или видимостей, хочет отнять у нашего познания целую область и притом область коренную, лежащую в основе всякого познания. Это воззрение объявляет совершенно невозможным какой бы то ни было род познания об истинно-сущем или безусловном, навсегда закрывая для ума целый мир высших существенных вопросов. Но это чисто отрицательное воззрение, которое разве только в ироническом смысле можно называть положительною философией, – не потому только несостоятельно, что оно противоречит стремлению человеческого познания к безусловной свободе, игнорирует или прямо отрицает прирожденную метафизическую потребность человечества, составляющую его характеристическое отличие от животных и потому неискоренимую, пока человек остается человеком, – нет, это воззрение несостоятельно еще и потому, что, отрицая всякую метафизику во имя положительной науки, оно на самом деле противоречит существенным теоретическим задачам самой положительной науки и прежде всего науки физической или естествознания в широком смысле.
Непосредственный предмет физической науки есть мир внешних явлений, т.е. того, что дано нам посредством внешних чувств, или, говоря точнее, что существует в нашем непосредственном воззрительном представлении. Наука изучает общие законы этих явлений. Но слово закон очень широко и неопределенно. Указанное отрицательное воззрение утверждает, что под законом должно разуметь только известное внешнее отношение сосуществования, последовательности и подобия наблюдаемых явлений. Но правда ли, что наука в своих исследованиях ограничивается только познанием этих внешних отношений между наблюдаемыми явлениями? Возьмем пример из физики. В нашем непосредственном представлении существуют известного рода явления, которые мы соединяем под названием явлений световых. Как относится физическая наука к этим явлениям? Ограничивается ли она установлением их общих внешних отношений между собою и с другими сродными явлениями? Совсем, нет: она прежде всего ставит вопрос: что такое свет? и отвечает на него: свет есть колебательное движение эфирных атомов. Подобные вопросы ставит и подобные ответы дает наука относительно всех явлений. Во всех этих вопросах наука требует чего-то не существующего непосредственно, чего-то не данного и не наблюдаемого, и во всех ответах науки заключается утверждение этого не данного, не наблюдаемого элемента. А отсюда прямо следует, что наука не только не считает мир данных наблюдаемых явлений за единственную действительность, но что она решительно отвергает этот мир как призрачную видимость, как пустую личину сущего. Если бы наука признавала, что данный действительный мир имеет сам в себе свою истину и есть то, чем является, тогда никакого смысла не имел бы постоянный вопрос: что есть? обращаемый наукой ко всякому явлению, ибо если бы было признано, что все есть именно то, чем оно в непосредственном воззрении является, то следовало бы остановиться на данном явлении и не искать ничего больше. Наука же напротив в своих постоянных запросах ищет истину внешнего явления не в нем самом как данном, а за ним в чем-то другом, ясно этим показывая, что для нее видимая действительность не есть что-нибудь серьезное, взаправду существующее, – не сама подлинная природа, а только маска ее, только покров Изиды. С этим согласно и позитивистическое воззрение: оно также признает за данною действительностью не истинное, а только феноменальное бытие, считает реальный мир не сущим, а только кажущимся. Но в то время как позитивизм утверждает безусловную невозможность для познания выйти за пределы этой заведомо неистинной, только кажущейся действительности, физическая наука напротив не только допускает эту возможность, но и в действительности выходит за пределы всякой данной действительности, и за этим миром видимости создает свой невидимый мир.
В самом деле мир непосредственного воззрения, наш действительный мир и мир науки суть два совершенно различные мира. Мир непосредственного воззрения воспринимается всеми внешними чувствами, это мир качественного многообразия, мир пестрый и шумный; ничего общего не имеет с ним тот реальный мир, который знает наука – мир безмолвный и невидимый, однородный и бескачественный. Мы знаем, например, что такое свет в чувственном воззрении, свет, который и в котором мы видим, и который имеет для нас непосредственную действительность. Но для физики этот свет есть только субъективная видимость, потому что существует только в нашем ощущении; в настоящей же действительности, т.е. вне нашего ощущения, ему соответствуют только невидимые колебания невидимых эфирных атомов. Мы знаем в непосредственном чувственном воззрении качественное различие между красным и голубым цветом; но это только видимость, потому что только ощущение, в самом же объекте, вне ощущения различие состоит лишь в скорости эфирных колебаний. Таким образом, объективная действительность видимого света есть невидимый, несуществующий для чувств эфир. Подобным образом разлагая всю конкретную видимость чувственного мира, наука приходит к внечувственной действительности однородных атомов, которые, соединяясь между собою в различных количественных отношениях, образуют все существующее. Но сами атомы не существуют для непосредственного воззрения, не даны ни в каком опыте: они найдены рассудком, как научное объяснение эмпирической действительности, – это не данные опыта, а продукты мышления...
...Во всех кругах своей деятельности человек прежде всего стремится к свободе, к неопределенно широкому простору, к снятию всяких внешних ограничений. В особенности же это стремление свойственно ему в идеальной сфере познания. Все практические и теоретические попытки так или иначе стеснить деятельность человеческой мысли, положить ей безусловные непреложные границы, оказывались безуспешными и имели только минутное значение. Такое же минутное значение, несомненно, имеет и то, появившееся в наш век, воззрение, которое хочет замкнуть деятельность человеческой мысли тесным кругом относительных поверхностных явлений или видимостей, хочет отнять у нашего познания целую область и притом область коренную, лежащую в основе всякого познания. Это воззрение объявляет совершенно невозможным какой бы то ни было род познания об истинно-сущем или безусловном, навсегда закрывая для ума целый мир высших существенных вопросов. Но это чисто отрицательное воззрение, которое разве только в ироническом смысле можно называть положительною философией, – не потому только несостоятельно, что оно противоречит стремлению человеческого познания к безусловной свободе, игнорирует или прямо отрицает прирожденную метафизическую потребность человечества, составляющую его характеристическое отличие от животных и потому неискоренимую, пока человек остается человеком, – нет, это воззрение несостоятельно еще и потому, что, отрицая всякую метафизику во имя положительной науки, оно на самом деле противоречит существенным теоретическим задачам самой положительной науки и прежде всего науки физической или естествознания в широком смысле.
4 кб
2 кб