Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Иван Фотиевич Стаднюк родился 8 марта 1920 года в селе Кордышевка Вороновицкого (ныне — Винницкого) района Винницкой области в семье крестьян. По окончании в 1939 году средней школы он (по призыву) поступил в военное училище, но был отчислен как имевший репрессированных родственников. Тогда же Иван Стаднюк поступил в Украинский коммунистический институт журналистики. Из института осенью 1939 года его призвали в армию и, по окончании ускоренного курса полковой артиллерийской сержантской школы в г. Калинине, откомандировали в Смоленское военно-политическое училище. Будучи курсантом, Иван Стаднюк опубликовал в областной газете «Рабочий путь» свои первые рассказы. По окончании училища в мае 1941 года политрук Стаднюк был направлен в Западную Белоруссию секретарем газеты 209-ой стрелковой дивизии. На войне он пробыл от первого до последнего дня, прошел боевой путь от Старой Руссы до Будапешта и Вены. До 1958 года Иван Стаднюк служил в армии, занимал различные должности в военной печати, в 1957 году заочно окончил редакторский факультет Московского полиграфического института. В 1952 году вышел сборник рассказов «Максим Перепелица» (по заглавному рассказу в 1955 году была снята кинокомедия с Леонидом Быковым в главной роли; сценарий к ней написал Иван Стаднюк), затем — «Люди с оружием», «Сердце помнит». В романе «Люди не ангелы» рассказано о создании колхозов на Украине. Особенно дорогим для себя писатель называл роман «Война», судьбы его героев и начавшиеся в нем события были продолжены в романах «Москва, 41-й» и «Меч над Москвой». Кроме того, Иван Стаднюк работал для кино — писал сценарии, как по своим произведениям («Человек не сдается»), так и самостоятельные («Ключи от неба», «Спокойствие отменяется»); также он переводил с украинского произведения Миколы Зарудного. Умер писатель в 1994 году.
отрывок из произведения:
...Уже два десятка лет я пишу о сорок первом годе — самом трагическом и героическом периоде Великой Отечественной войны. Многие события на Западном фронте видел и пережил лично и испытал там наиболее глубокие, незабываемые душевные потрясения. А затем сама жизнь по необъяснимым закономерностям ставила меня в ситуации или сталкивала с такими людьми, которые в совокупности дополняли и обогащали накопленный «строительный» литературный материал, помогали своим вторжением развивать драматургию создаваемого, прояснять подчас самые сложные события того тяжкого времени.
Благодарю судьбу, что она в ряду многих других подарила мне одну особенно памятную встречу — с легендарным человеком, талантливейшим полководцем маршалом Тимошенко Семеном Константиновичем. Было это в 1959 году в Минске. Тогда на «Беларусьфильме» экранизировалась моя повесть «Человек не сдается» — снимался первый в нашем кинематографе фильм о самом начальном периоде войны. Редактором фильма был известный белорусский поэт и мой друг Аркадий Кулешов. И вот руководство студии поручило ему и мне обратиться о просьбой к командующему войсками Белорусского военного округа маршалу Тимошенко с просьбой выделить для участия в батальных сценах будущего фильма определенное количество войск, боевой техники, назначить военного консультанта и разрешить вести натурные съемки на одном из окружных полигонов. Министр культуры БССР Микола Садкович вручил нам официальное письмо, и мы отправились в штаб военного округа.
Дежурный по приемной командующего извинительно предупредил нас, что у маршала очень много дел и он может уделить нам всего лишь несколько минут. С естественным волнением вошли мы в кабинет легендарного человека. Он сидел за столом и читал какую-то бумагу. На наше приветствие поднял лицо такое знакомое по портретам и фотографиям! Мы представились: мол, писатели такие-то. В утомленных глазах Семена Константиновича мелькнуло удивление. Может, потому, что я был в полковничьей форме. Затем он остановил взгляд на Аркадии Кулешове и как-то бесстрастно, однако утвердительно спросил:
— Поэма «Знамя бригады»?
— И многое другое, — со скрытой гордостью за товарища брякнул я, Лауреат...
Маршал перевел взгляд на меня, и я осекся.
— А среди военных писателей вашей фамилии не помню, — сказал он.
Я со времен войны был наслышан, что маршал Тимошенко вообще не очень ласков с пишущей братией, и поэтому, как утверждали иные, его имя не столь широко запечатлено в литературе и журналистике. Внутренне подобравшись и с трудом преодолевая робость, которая укоренилась во мне перед высоким военным начальством еще в годы солдатской и курсантской службы, я положил на стол командующего письмо министра культуры и коротко высказал просьбу киностудии.
— О чем фильм? — хмуро спросил маршал, склонив голову.
— О первых неделях войны, — бойко ответил я.
— А что вы знаете о начале войны... — В словах маршала прозвучали горечь и раздражение. — Ничего вы толком не можете знать.
И тут меня захлестнула обида, я не сдержался и неожиданно для себя выпалил:
— Товарищ Маршал Советского Союза! Я все знаю о начале войны, что может знать средний командир, прошедший от границы до Москвы!.. От первого артналета немцев...
Маршал откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня долгим и суровым взглядом. Затем не без интереса спросил:
— Вы в какой армии служили?
— В десятой... Семнадцатый механизированный корпус генерала Петрова.
— В какой части?
— В двести девятой моторизованной дивизии. А после выхода из окружения — в шестьдесят четвертой стрелковой...
— Кто командовал двести девятой?
— Полковник Муравьев, — я начал обижаться еще больше, ибо вопросы ставились так, будто мне не доверяют...
...Уже два десятка лет я пишу о сорок первом годе — самом трагическом и героическом периоде Великой Отечественной войны. Многие события на Западном фронте видел и пережил лично и испытал там наиболее глубокие, незабываемые душевные потрясения. А затем сама жизнь по необъяснимым закономерностям ставила меня в ситуации или сталкивала с такими людьми, которые в совокупности дополняли и обогащали накопленный «строительный» литературный материал, помогали своим вторжением развивать драматургию создаваемого, прояснять подчас самые сложные события того тяжкого времени.
