Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Сложные, запутанные тайны, часто связанные с преступлением.
отрывок из произведения:
...На палубе было ветрено, дул с моря бриз (Анна знала, что бриз дует с моря на сушу или с суши на море, а что дует на палубе? Обычный ветер? Согласитесь, бриз звучит куда как красивее, а главное, интереснее, и Анна подумала, что дует бриз). Может быть поэтому на палубе было немноголюдно. Где же все? Неужели в каютах? Или на подобных теплоходах есть привлекательные места, о которых Анна не подозревает? Но что может здесь быть? Ну, как что. Бар. Библиотека... Словно услышав мысленные вопросы Анны, Вадим распахнул перед ней дверь, и они зашли в большой зал. Помещение было красиво, как и ресторан, но красота этого зала была элегантна: черный рояль, мягкие темно-вишневые кресла, вернее, небольшие диванчики, где хорошо сидеть вдвоем. В зале свежо, как и на палубе (работал кондиционер), но спокойная, без ветра, прохлада была приятна. Как чудесно посидеть в этом кресле, поговорить, помолчать... если путешествовать с любимым человеком.
Вадим, придерживая Анну под локоть, подвел ее к креслу, и они опустились рядом на мягкое сиденье. Тут не скажешь иначе, как штампом: Анна утонула в мягком глубоком кресле.
Вадим сидел рядом, но... Идиллии не получилось. Говорить им было не о чем совершенно. Вопросы «по существу дела» Вадим отвергал, а вести светскую беседу с мужчиной, который неизвестно кем может повернуться по прибытии, согласитесь, было бы странно. И все время думалось, внимание ли то Вадима, постоянное поддерживание Анны под локоть даже там, где нет никаких трудностей передвижения, или некое напоминание, мол, учти, он рядом, и если что, хватка его будет жесткой.
И рояль молчал. Если бы кто-нибудь музицировал в зале, Анна могла бы просидеть в этом кресле-диване рядом с Вадимом до ночи, но в зале стояла тишина и было, как и на палубе, немноголюдно (да где же все?). Две пары сидели в дальних углах, но у них не было проблемы, чем занять себя. Одни щебетали без умолку, то и дело вставляя между словами поцелуи. Даже странно, что они сидели здесь, в зале, а не лежали в уединении в каюте. Хотя... Наверное, и в идиллии хочется разнообразия... Вторые тихонько переругивались. Вероятно, их идиллия уже была близка к завершению. Первая пара, как прогулка с Вадимом на великолепном корабле — история романтическая. А вторая... что-то ее ждет в конце этой прогулки?
Анна вздохнула. Вадим чему-то усмехнулся и, не говоря ни слова, направился к роялю.
Анна поежилась: слух у нее отменный, нервы взвинчены до предела, и каждая фальшивая нота будет стегать...
Картинно, явно пародийно взмахнув руками тем жестом, которым пианисты одергивают манжеты, Вадим как бы в нерешительности потыкал пальцем в клавиши (и Анна ощутила, как у нее начинают ныть нижние зубы).
Вадим вздохнул, словно перед первым прыжком с парашютной вышки, ударил всеми пальцами по клавишам, Анна зажмурилась, и — глубокие вступительные аккорды песни «Из-за острова на стрежень» заполнили салон.
У Анны глаза открылись, округлились, и рот приоткрылся.
А Вадим, раскачиваясь всем корпусом вдоль клавиатуры и делая всякий раз поклон в сторону Анны, запел баритоном не хуже эстрадного кумира:
— Волга, Волга, мать родная,
Волга — русская река...
Да... — подумала Анна, приходя в себя. — Бросит за борт, и...
— Ты течёшь, куда — не зная, — пел Вадим, закидывая голову к потолку. — А уж нет Ларош Фука!..
Анна подавилась воздухом и расхохоталась бы, да помнила и где она, и кто с ней.
Живописание подробностей жизни великого французского философа, который жизнь положил на благо простого народа и даже умер в борделе и которого проклятая деспотическая власть не позволяла похоронить в Пантеоне, немного отвлекло Анну от раздумий о собственной участи. Более того, заставили философски порассуждать, что судьба человечества трагична по своей природе... Впрочем, столь глубокие суждения вряд ли появились в голове Анны от слов песни, скорее их вызвала музыка, с детства знакомая и всегда новая...
.jpg)
...На палубе было ветрено, дул с моря бриз (Анна знала, что бриз дует с моря на сушу или с суши на море, а что дует на палубе? Обычный ветер? Согласитесь, бриз звучит куда как красивее, а главное, интереснее, и Анна подумала, что дует бриз). Может быть поэтому на палубе было немноголюдно. Где же все? Неужели в каютах? Или на подобных теплоходах есть привлекательные места, о которых Анна не подозревает? Но что может здесь быть? Ну, как что. Бар. Библиотека... Словно услышав мысленные вопросы Анны, Вадим распахнул перед ней дверь, и они зашли в большой зал. Помещение было красиво, как и ресторан, но красота этого зала была элегантна: черный рояль, мягкие темно-вишневые кресла, вернее, небольшие диванчики, где хорошо сидеть вдвоем. В зале свежо, как и на палубе (работал кондиционер), но спокойная, без ветра, прохлада была приятна. Как чудесно посидеть в этом кресле, поговорить, помолчать... если путешествовать с любимым человеком.
