Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Григорий Юрьевич Филановский родился в 1927 году в Москве. Работал на заводах, как инженер, проектантом, преподавателем в техникуме. Первая «взрослая» публикация в 1952 году в журнале «Крокодил». В последующие десятилетия — сотни статей в различных журналах и газетах, фантастические рассказы, сценарии учебных и научно-популярных фильмов, теле и радиопередач, книги о материальной культуре, в частности, в соавторстве с женой-историком Александрой Супрун «Почему мы так одеты».
отрывок из произведения:
...В очередной раз — к бесконечно ёмкому «Моцарту и Сальери». Моцарт: «Нас мало избранных, счастливцев праздных, пренебрегающих презренной пользой, единого прекрасного жрецов. Не правда ль?» Нас — и добросовестного ремесленника в данной сфере искусства — Пушкинского Сальери ? Позвольте, но тот же Сальери высказывается напрямик: «Что пользы, если Моцарт будет жив и новой высоты ещё достигнет?» В самом деле — публика вполне удовлетворится сочиненным Сальери и ему подобными, и не станет терзаться от того, что гений мог бы создать нечто иное, о чём и Сальери не может не сказать: «какая глубина, какая смелость…» Ну, в конце концов, не было бы на свете, не родились бы такими — Моцарт, Бетховен, Шостакович или Рембрандт, Лейбниц, Пушкин, Лев Толстой, Эйнштейн — миллионы людей на планете продолжали бы в общем жить, как жили, продолжая делать многое полезное для себя и для потомства. Не правда ль? Правда, — отвечает «чернь тупая»: «Как ветер песнь его свободна, зато как ветер и бесплодна: какая польза нам от ней?» Но польза — не только в сугубо-утилитарном плане — когда печной горшок дороже античной статуи. Польза искусства — если оно служит достижению идеалов общественного устройства — не таков ли пафос нападок Писарева на Пушкина? И Лев Толстой по Ленину особенно хорош как «зеркало русской революции».
А когда приближенный ко двору поэт Жуковский разбирал архив убитого друга, прочел и «Я памятник себе…» среди неопубликованного? Печатать как есть — со строкой « И в мой жестокий век восславил я свободу»? — пожалуй, навлечь высочайшее неудовольствие: отчего и «век жестокий», и какую ещё свободу прославил? Нетрудно слегка подправить — не «Одиссею» переводить, — в строке «И долго буду тем любезен я народу» — переставить слова «народу я любезен», и уже рифма просится «полезен», допустим, «прелестью стихов» — сойдёт и для самодержца, и для читающего народа... И так печаталось на одно десятилетие. Может, были у Жуковского благие намеренья, но в данном случае он, перефразируя Онегина, — хуже выдумать не мог.
Диктаторские режимы, жесткие религиозные структуры жаловали разве что тех, кто потакал их амбициям и вкусам; и преследовалось всё, смахивающее на крамольное, не узаконено традиционное. Ну какая может быть польза от Александрийской библиотеки с языческими рукописями, сочинений Данте, астрономических взглядов Галилея, стихов Лермонтова, Гейне — при Гитлере, романов Достоевского при Сталине, а также лирики Ахматовой и Пастернака? То ли дело Маяковский с его вполне «советскими» поэмами, и «Окнами Роста» — переходящими далее в «Окна ТАСС». Как тут не вспомнить поэта Николая Глазкова: «Мне говорят, что окна ТАСС моих стихов полезнее; полезен также унитаз, но это — не поэзия».
Вышесказанное можно свести к мысли, так сформулированной: как для власть имущих, так и для «тупой черни» — всё, что не служит удовлетворению материальных или установленных духовных потребностей общества — второстепенно, бесполезно по большому счёту, а то и разлагающе, отвлекающее от настоящих жизненных целей — вредно. Но если бы всё сводилось к неприятию идеи «искусство для искусства» — полемике вокруг этого, то в XXI веке дискуссии на это тему — уже анахронизм. Проблема «пользы» в расширенном толковании гораздо глубже. И само слово «польза» — у нас лишь отправная точки размышлений...
...В очередной раз — к бесконечно ёмкому «Моцарту и Сальери». Моцарт: «Нас мало избранных, счастливцев праздных, пренебрегающих презренной пользой, единого прекрасного жрецов. Не правда ль?» Нас — и добросовестного ремесленника в данной сфере искусства — Пушкинского Сальери ? Позвольте, но тот же Сальери высказывается напрямик: «Что пользы, если Моцарт будет жив и новой высоты ещё достигнет?» В самом деле — публика вполне удовлетворится сочиненным Сальери и ему подобными, и не станет терзаться от того, что гений мог бы создать нечто иное, о чём и Сальери не может не сказать: «какая глубина, какая смелость…» Ну, в конце концов, не было бы на свете, не родились бы такими — Моцарт, Бетховен, Шостакович или Рембрандт, Лейбниц, Пушкин, Лев Толстой, Эйнштейн — миллионы людей на планете продолжали бы в общем жить, как жили, продолжая делать многое полезное для себя и для потомства. Не правда ль? Правда, — отвечает «чернь тупая»: «Как ветер песнь его свободна, зато как ветер и бесплодна: какая польза нам от ней?» Но польза — не только в сугубо-утилитарном плане — когда печной горшок дороже античной статуи. Польза искусства — если оно служит достижению идеалов общественного устройства — не таков ли пафос нападок Писарева на Пушкина? И Лев Толстой по Ленину особенно хорош как «зеркало русской революции».
