Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Черепанов Максим Николаевич родился 18 июня 1976 года в г.Новосибирске. С раннего детства проживает в г.Челябинске.В 1998 закончил Южно-Уральский Государственный Университет по специальности 2201 «Вычислительные машины, комплексы, системы и сети».
Интересы: литература, программирование, game-дизайн, 3D и стратегические игры в multiplayere.
отрывок из произведения:
...Минералка в холодильнике закончилась, и на этот раз бесповоротно. Зря я в напрасной надежде тряс над лицом бутылкой из-под литровой «Радонежской» — лишь пара запоздалых капель лениво скатилась в пересохшее горло. Под ложечкой ныло, нехорошо и настойчиво, а последнюю банку консервов я вскрыл, матерясь вполголоса, при помощи найденной в квартире вилки, еще вчера. Есть хотелось сильно, до слабости в ногах, но голод можно переносить, при необходимости, долго. А вот вода... вода — это сама жизнь.
Пора менять квартиру.
Вокруг было сравнительно тихо, но подстраховка никогда не помешает. Я осторожно выглянул в разбитое окно — улица выглядела естественно, безопасно: ни движения в черных провалах разбитых окон, привычные контуры трех мертвых авто. Перевернутая, сгоревшая «Ауди» на тротуаре, две остальные — классики, почти целые, воткнувшиеся в стены домов. Возможно, они даже заведутся, если вымести из-за руля серую труху, когда-то бывшую водителем, и занять ее место.
Но кто же теперь ездит на автомобиле? Только те, кто желает, из праха единожды вышедши, во прах же и возвратиться. Вот удивительно — всего суток двадцать, как началось вторжение, и мгновенно привыкаешь прятаться по темным углам, питаться всякой дрянью и рвать глотку ближнему просто так, превентивно. А вот привычка витиевато выражаться никуда не уходит, въелась крепче дегтя.
На сборы ушло немного времени: легкая сумка с лекарствами и всякой полезной мелочью, кепку на лоб — сейчас, утром, она без надобности, но днем, когда солнце, очень помогает. В последнюю очередь, воинственно сопя, забросил на плечо СВД и выглянул во входную дверь. Подъезд был мертв и тих, и я стал спускаться по лестнице, стараясь делать это быстро и максимально бесшумно. Пролет третьего этажа постарался проскочить как можно скорее и не дыша — там лежало два трупа, один мужской, второй — женщины лет сорока в грязно-белом свитере. Их убили не чужие — кто-то, вооруженный автоматом Калашникова, потратил на каждого из них по три патрона. Этот же человек выбил все двери по пятый этаж и перевернул всё в квартирах в поисках провианта и ценностей — водки, лекарств. Утешало одно — он здесь был, ушел и вряд ли вернется. Именно поэтому я позволил себе остаться тут на целую пару ночей.
Шагнул на крыльцо подъезда и сразу вздрогнул — в дальнем конце улицы что-то горело. Но, присмотревшись, я понял, что это всего-навсего догорает вчерашний танк. Люки были закрыты — значит, танк сначала попал под бледный луч, и только потом был сожжен. По крайней мере, для тех, кто внутри, все кончилось быстро. В отличие от спецназовца, с тела которого я неделю назад взял драгуновку — его нижняя часть была распылена, а верхняя полностью цела, и даже сохранилось выражение лица. Полностью. Еще совсем недавно я как можно скорее ушел бы, стараясь меньше думать о только что увиденном кошмаре, но оружие — слишком большая ценность. Только пальцы его, окоченевшие на стволе, пришлось разгибать минуты три, но цель того стоила.
Как ни странно, но опасаться приходилось в первую очередь не чужих, которых я видел всего раза два, и то очень издалека. Дезертиры, бандиты и просто разное отребье, дорвавшееся до оружия и ощутившее свою полную безнаказанность, были во много раз опаснее. Тел на улицах и в домах с огнестрельными и колото-резаными ранами попадалось едва ли не больше, чем сожженых и обезображенных бледным лучом...
...Минералка в холодильнике закончилась, и на этот раз бесповоротно. Зря я в напрасной надежде тряс над лицом бутылкой из-под литровой «Радонежской» — лишь пара запоздалых капель лениво скатилась в пересохшее горло. Под ложечкой ныло, нехорошо и настойчиво, а последнюю банку консервов я вскрыл, матерясь вполголоса, при помощи найденной в квартире вилки, еще вчера. Есть хотелось сильно, до слабости в ногах, но голод можно переносить, при необходимости, долго. А вот вода... вода — это сама жизнь.
