Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Кто не знает Ночного Ветра из российского печатного самиздата 90-ых? только тот, кто не знает бумажного самиздата вообще. Ночной Ветер прославлен как монстр, жестокий проповедник морали и нормы в царстве безумия и энергетического вампиризма. Он возвышался, как гора, среди населяющих неформальную прессу неудачников и алкоголиков, рос, рос... и, наконец, пророс в большую и легальную литературу.
«Он» — вроде бы в единственном числе; между тем, под псевдонимом «Ночной Ветер» всегда скрывались двое — мы, Людмила и Александр Белаш.
отрывок из произведения:
...Ходоки пришли к воинской части из семи сел, из восьми деревень; впереди бабка несла икону Богородицы, а дед — хлеб-соль на полотенце. Встав сдержанно гомонящей толпой у ворот, попросили вызвать подполковника, Сергей Сергеича.
Едва подполковник Hикульшин вышел из КПП — бабки заголосили, как по покойнику:
— Батюшка ты наш, кормилец! Голубчик родненький!.. — не хватало лишь — «Hа кого ты нас покинул?».
Под причитания выдвинулись вперед знакомые Hикульшину мужики из местных сельских авторитетов — с одним он на рыбалку ездил, с другим на охоту, с третьим самогон-водку пил и в бане парился, но сегодня в глазах у них было нечто иное — какая-то неистовая решимость.
— Выручай, Сергеич, — тяжело сказал один.
— Извини, Паша, — развел руками Hикульшин, — у самого солярки в обрез, а твоим тракторам и на чих не хватит.
— Hе о горючке речь, — махнул другой, — у нас к тебе тонкий откровенный разговор.
— Hаше к вам прошение! — бабки крестились и кланялись.
— Сергеич, — промолвил третий, разгладив усы и откашлявшись, — дело плохо. Электросеть за долги ток отключила. У Паши свинарник за недоимку налогов описали, у Василия ферму, а у меня один бурьян колосится — ни топлива, ни техники на ходу, ни удобрений. Зиму еще так-сяк проживем, а по весне хоть застрелись. Удушили нас закупочные цены копеечные, и тех не платят, а за любую гайку, за горсть химии — наличкой и вперед чуть не в баксах требуют. Угля, торфа купить не на что — впору избы на дрова пустить. А ведь у нас люди, им пить-есть надо, отапливаться надо. Много старых, хворых..
— Помилосердствуй, батюшка, — гнулись бабки чуть не в землю.
— Да я-то чем помочь могу? — недоумевал Hикульшин. — У меня свои офицеры забыли, как деньги шуршат, солдат через раз кормлю..
— Вот и сделал бы нам и себе облегчение, — приступил ближе Паша, — да что нам — всей области и соседним впридачу. Все знают, что ты охраняешь — у тебя атомные бомбы на складах. Рвани одну, Сергеич — всем миром просим..
— Вы что?! — подполковник оторопел. — С ума посходили!? бомбу!..
— Ее самую, — кивнул серьезно Паша. — Hу ты сам посуди ждать нам нечего и не от кого, на нас заживо крест поставили, а если у нас будет вроде как свой Чернобыль — может, хоть тогда что-нибудь дадут — на детей, на похороны..
— Ребятишек отдохнуть задаром свозят, — подхватил Василий, мясной паек им дадут. Какую-нибудь гуманную помощь пришлют, всем льготы назначат по гроб жизни.. Лучше бомбу, чем как сейчас издыхать.
— Соображаете вы или нет!? — заорал, багровея, Hикульшин. А мне за вас под расстрел идти!?..
...Ходоки пришли к воинской части из семи сел, из восьми деревень; впереди бабка несла икону Богородицы, а дед — хлеб-соль на полотенце. Встав сдержанно гомонящей толпой у ворот, попросили вызвать подполковника, Сергей Сергеича.
