Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Лев Рэмович Вершинин. Писатель, доктор истории, политолог. Лауреат премии «Странник»-1997 и жанровой премии «Меч в зеркале» (альтернативно-историческая фантастика и фантастика о параллельных мирах) за повесть «Первый год Республики».
Родился в Одессе (Украина, тогда — СССР). Член Союза писателей России и Международной Ассоциации писателей СНГ. Ученик А.Н Стругацкого и А.И. Немировского. Автор 16 книг — фантастика, исторические романы, сборники поэзии. С декабря 2000 года проживает в Израиле. Ведущий политический обозреватель газеты «Вести» и телеканала «Израиль+».
отрывок из произведения:
...Были, и не так уж давно канули, времена, когда Старый континент едва ли не конвейером выдавал образцы вышепомянутой «страстной преданности». Например, Агамемнона, принесшего в жертву дочь. И Авраама, едва не заклавшего сына. И Муция Сцеволу, сжегшего собственную руку во спасение Рима. И три сотни спартанцев, оставшихся умирать при Фермопилах. И христианских мучеников, с молитвой на устах съедаемых львами. И Деву Жанну. И бородатых раскольников, с детьми и женами входящих в «купель огненную». Всех не перечислить. Факт есть факт: наши предки вполне способны были поступать вопреки диктату элементарных инстинктов. Отвергать доводы рассудка во имя неких высших соображений. Что, с нынешней точки зрения, и есть фанатизм, но в благостно-жестокие темные века отнюдь не считалось чем-то, выходящим за рамки. Напротив, люди, убежденные в том, что смерть далеко не точка, считали обмен бренного тела и преходящего мира на блаженство в мире вечном весьма выгодной сделкой. И в этом смысле «шахиды» Ричарда Львиное Сердце вполне находили общий язык с «шахидами» Саладина.
Первые признаки осознания того, что это не совсем так, равно как и первые попытки найти рациональное объяснение иррациональному поведению, возникли лишь тогда, когда на горизонте европейского общественного сознания забрезжили первые лучи Гуманизма. Уже Марко Поло, повествуя о «хашашинах», предположил, что они, дескать, идут на верную гибель лишь потому, что одурманены неким зельем. И такое толкование явления, помогающее расставить все по полочкам, оказалось настолько кстати, что с теми или иными нюансами досуществовало до наших дней, когда умиротворенное спокойствие камикадзе, уходящих в полет на тот свет, удобно увязывалось с крохотной чашечкой слабенького саке, а жуткие, до последнего живого, рукопашные эсэсовских частей и «черных дьяволов» — парами «геринговского шнапса» с одной стороны и «ворошиловской соткой» — с другой.
Увы. Упрямо стремясь поверить гармонию алгеброй, гиганты европейской мысли из раза в раз упирались в тупик. Ибо главным стимулятором фанатизма служили все-таки не мак, не анаша и не вино. Даже классические кинжальщики Хасана Саббаха пробовали наркотик всего лишь один раз в жизни, дабы воочию узреть Эдем, ждущий их после смерти. А уж знаменитые «шахиды» Европы, вроде доминиканца Жака Клемана, убийцы Генриха III, последнего Валуа, или мирянина Франсуа Равальяка, заколовшего «короля-еретика» Генриха IV Бурбона, ни о каких «допингах» и не мечтали. «На подвиг и на смерть» они шли трезвые, все взвесив и обдумав, причастившись, исповедовавшись и переодевшись в чистое. Ибо дорога вела в Рай. И тысячи судей, заседавших в «священных трибуналах», верили в правоту своих кровавых деяний столь же безоговорочно, сколь и сотни тысяч их жертв, не страшившихся смерти на костре, но, напротив, мечтавших о ней, как о пропуске в царствие небесное. Вот потому-то пророки Просвещения пылко требовали «раздавить гадину» — церковь, «заражающую» разум человека слепой верой. Не умея, однако, даже представить, что когда-нибудь разносчиками фанатизма станут закоренелые атеисты...
...Были, и не так уж давно канули, времена, когда Старый континент едва ли не конвейером выдавал образцы вышепомянутой «страстной преданности». Например, Агамемнона, принесшего в жертву дочь. И Авраама, едва не заклавшего сына. И Муция Сцеволу, сжегшего собственную руку во спасение Рима. И три сотни спартанцев, оставшихся умирать при Фермопилах. И христианских мучеников, с молитвой на устах съедаемых львами. И Деву Жанну. И бородатых раскольников, с детьми и женами входящих в «купель огненную». Всех не перечислить. Факт есть факт: наши предки вполне способны были поступать вопреки диктату элементарных инстинктов. Отвергать доводы рассудка во имя неких высших соображений. Что, с нынешней точки зрения, и есть фанатизм, но в благостно-жестокие темные века отнюдь не считалось чем-то, выходящим за рамки. Напротив, люди, убежденные в том, что смерть далеко не точка, считали обмен бренного тела и преходящего мира на блаженство в мире вечном весьма выгодной сделкой. И в этом смысле «шахиды» Ричарда Львиное Сердце вполне находили общий язык с «шахидами» Саладина.
