Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Воронов, Николай Павлович (р. 20 ноября 1926, г. Троицк, Челябинская обл.) — русский писатель-фантаст. Родился в семье рабочего. Окончил Литературный ин-т им М. Горького в 1952. Член КПСС с 1950. Член СП СССР с 1956. Награжден медалью. Жил в Москве.
Первые публикации — 1954.
Первая книга — сборник рассказов «Весенней порой» (1956).
Первая НФ публикация — очерк «Несущие вечный огонь» (1962).
Самое заметное произведение Воронова — роман «Юность в Железнодольске» (1968), опубликованном в «Новом мире».
Лауреат премии Кемеровского металлургического комбината «Северянка» (1984).
Романы «Похитители Солнца» (1988) и «Сам» (1988) представляют собой сатирическое отображение истории и нравов советского общества, ставшее возможным в период перестройки.
отрывок из произведения:
...Вернулся сын с базара. Он принёс сетку яблок, прямо с нею прошёл в кабинет. Было лёгкоморозно, бесснежно. Накануне дождило, теперь на стеклянистом асфальте хрупал ледок.
Если бы Антон оставил сетку на кухне, то всё равно бы его приход сопровождался яблочным благоуханием. Мама Таня появлялась с морозца в аромате сон-травы, Антон пахнул яблоками, Ирину, его сестру, сопровождало веяние полыни, душистой, но горькавой.
Я только что никнул к столу, чувствуя, как необходимыми словами полнится сердце и что скоро забуксовавший роман о нашем с женой детстве стронется во мне. Некстати ворвался в кабинет сын, и я, не оглядываясь, отмахнулся поверх плеча ладонью.
Антоново дыхание сбоило.
— Па, сегодня воскресенье.
— В будни я служу. Боюсь, перестаю быть литератором.
— Наверстаешь, па. Иного времени не займу.
Сызмалетства Антон не навязывал мне себя: проникновенно в нём укоренилось понимание моей неотступной заботы.
— Что, сынок, стряслось?
Ярче обычного румянились щёки сына. Видать, взволновался нешуточно, по крайней мере, невздорно, как зачастую случается у мальчишек.
Болтливость заедает людей. В той среде, где я обрелся, было вконец муторно от трёпа, и я думал, предаваясь отчаянию, что море молчаливей, чем люди.
Неразговорчивость Антона утешала меня. Покамест бежали к базару, он уст не разомкнул.
Сразу за боковым входом на базар стояли подростки. Двое из них выделялись длиннотой, ушанками лоскутного собачьего меха, байковыми куртками, обтяжными в поясе, бумажными штанами, взбугрёнными над коленями. Близнята. Один из братьев держал клетку, набитую снегирями, другой — шест с прозрачной петлёй. Держать в неволе снегиря — я не слыхал об этом, да и предположить не смел. Невмоготу было представить себе снегиря вне зимнего простора, стужи, без сугробов, над которыми он вышелушивает семя из крылаток ясеня и клёна. Изнурит снегиря комнатное тепло, погаснет розовое оперенье.
— Па, ты не понял,
— Вразуми.
— Цена — рубль. Покупаем всех — и на свободу. Сторговались оптом за червонец, а сидела в клетке целая дюжина снегирей. Подросток собрался высыпать их из клетки, однако Антон остановил его. Он кидал снегирей, как голубей: резко от себя, земле впродоль. Снегири окажись поблизости, на рябине, и пацан с шестом побежал к ней. Быстро он захлестнул петлёй шею самого нижнего снегиря. Стайка сидела, не шелохнувшись, когда пацан подводил к ветке шест, и даже не обеспокоилась от всплесков крыльев повисшего на леске снегиря.
Неосторожность снегирей раздосадовала Антона, он метнулся к рябине, на бегу сдёрнул с головы шапку. Ловчий спрятал под куртку снегиря и уже налаживался возносить шест, да подбежал Антон и швырнул шапку. Шапка ударилась в рябиновую вершинку, снегири заколыхались, мало-помалу подались через базарные ряды в сторону церкви Георгия За Верхом...
...Вернулся сын с базара. Он принёс сетку яблок, прямо с нею прошёл в кабинет. Было лёгкоморозно, бесснежно. Накануне дождило, теперь на стеклянистом асфальте хрупал ледок.
