Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Это рассказ с несчастливой судьбой. Его взял Ройфе для Зведной дороги и она закрылась. Ираклий не взял его в РФ, поскольку не согласен идеологически. А из сборника Памяти Роберта Шекли он тоже вылетел неизвестно почему. Поэтому пускай полежит тут, тем более, что рассказ смешной, но и, собственно, все.
отрывок из произведения:
...Моя сестра — идиотка. Она родилась идиоткой и с возрастом это не прошло. Это вообще не лечится.
Нет, не так.
Моя сестра, понимаете, на пять лет меня младше. Это значит, что я должна была повсюду с ней таскаться. Даже когда мы гуляли с подружками и изображали из себя взрослых девиц, и кокетничали с мальчиками. Вдобавок эта змея стукнула родителям, когда застала с Мишкой Булкиным. Мы только пару раз поцеловались, подумаешь...
Ладно, дело прошлое. Все равно она вскорости от меня отцепилась, потому что...
... ей купили щенка.
Нет, не так.
Все хотят собачку. Я имею в виду, все дети. Она теплая и пушистая, и они воображают, как будут играть с ней и бегать, и бросать ей мячик, а она — приносить его обратно, и как все приятели, которым собаку купить не разрешают, будут завидовать... А лужи подтирать, понятное дело, будет кто-нибудь другой. Например, родители. Или бабушка. Или старшая сестра.
Собаку же извиняюсь, выгуливать надо. В любую погоду.
В общем, я пыталась объяснить это сестре. Но она, повторяю, была младшая. И всегда получала все, в чем в свое время, отказывали мне. В том числе и собаку.
Она, то есть, сестра, так ныла, что, в конце концов, совокупное родительское сердце не выдержало, и мы всей семьей отправились на птичий рынок. Стоило посмотреть на нас со стороны — сущие идиоты. Потому что, когда мы дошли до собачьих рядов, то тут же переругались. Уж очень много тут было собак, и выяснилось, что единства в семье нет.
Папа захотел овчарку. Кавказца или, в худшем случае, немца. Из чего я сделала вывод, что насчет своей крутости в детстве он сильно привирал, и насчет того, как его дворовая шпана уважала — тоже.
Мама, напротив, настаивала на пекинесе, потому что «они такие лапушки». Зачем ей понадобилась эта живая диванная подушка, поначалу было непонятно, но потом она проговорилась, что у Мирки Гиммельфарб, оказывается, был такой пекинес, и она, то есть Мирка Гиммельфарб, ему завязывала бантики. И все ей, то есть, Мирке Гиммельфарб, завидовали.
Я была согласна на любую тварь, покрытую шерстью, лишь бы она поменьше писалась в доме. Я-то прекрасно понимала, кому из нас придется подирать лужи.
Сестра отиралась вокруг торговцев живым товаром, заглядывала в ящики, где копошились целые кучи щенков — я не преувеличиваю, — умилялась, сюсюкала, и готова была, кажется, схватить в охапку и унести весь рынок. Особенно ее привлекали такие белые пушистые собачонки с челочками... мама говорила, что как раз эти сильно линяют. Папа здраво возражал, что пекинесы тоже линяют. Так, перегавкиваясь и оттаскивая сестру от ящиков со всякими мохнатыми ублюдками, и от детских манежиков, в которых копошились бультерьеры, голые и розовые, точно целлулоидные куклы, мы дошли до конца аллеи, и тут папа сдался. Пал жертвой...
...Моя сестра — идиотка. Она родилась идиоткой и с возрастом это не прошло. Это вообще не лечится.
