Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
ГЕЙМАН, Александр Михайлович. Возраст средний. Полукровка (германо-славянская) — папа, действительно, инженер, но немец. Филолог (англ.яз.); социолог. Литературный стаж более 25 лет. Стихи, фэнтэзи, юмор. Есть и другое; есть, кстати, и эссе «Поэзия:магия» — об итогах культуры на конец ХХ века (околокастанедщина). Любимые поэты: Блок, Мандельштам, Хлебников, Цветаева, Рембо — да много кто. Любимые писатели: Салтыков-Щедрин (вообще — вкусы классические).
отрывок из произведения:
...Когда у вас красивое, звучное имя-отчество, вроде Милетины Леопольдовны или Маргариты Галактионовны, а фамилия, как назло, Воробушкина или там Грызунова, то уж конечно, в жизни все будет не в лад одно другому. У Риты, а она и была Маргаритой Галактионовной, так и обстояло. За свою птичью фамилию Рита всерьез негодовала на родителей, но отец в этих случаях только хмыкал и замечал, что на самом деле они даже не Воробушкины, а Хворобушкины, просто деду неправильно записали в документах. «Чего ты расстраиваешься? — успокаивала Лариска, Ритина подруга со школы. — Выйдешь замуж, и станешь какая-нибудь Соколова или Филина. А по мне, хорошая у тебя фамилия, милая такая... Воробушка. У сестры вот на работе женщина есть, Леонелла Ромуальдовна Регулярная — представляешь?» «Вот она бы меня поняла»,возразила Рита. Но мысль о будущей перемене, фамилии и жизни, Риту, и правда, утешала.
Увы, увы, увы,с этим обстояло как со всем остальным. Две рыбины — а по гороскопу Рита была Рыбы — упрямо плыли в разные стороны и во всем друг другу противоречили. Если Воробушкиной нравился какой-нибудь молодой мужчина, то Маргарита Галактионовна делала все, чтобы его ухаживания остались тщетны, а того, кому стреляли глазки Маргариты, и не собиралась привораживать Воробушка. Похоже, с этим Маргарите и предстояло жить в нашем лучшем из миров, равно как и в прочих иных.
А таковых, как убедилась Маргарита, существует великое множество, и не каких-нибудь компьютерных виртуальных, а самых настоящих. В один такой мир Рита попала, когда после института устроилась на работу, и стала ездить из одного конца города в другой. Этот мир возникал, когда примерно в семь часов Рита садилась в автобус номер шесть, иногда тридцать девять, и создавался он не прихотью компьютерного бога Билли Гейтса, а ритмами большого города, устоявшимся составом пассажиров с их личным устоявшимся суточным ритмом, и сущестовал примерно до восьми с четвертью, когда Рита выходила на своей остановке, чтобы пересесть на трамвай. В этой виртуальной маршрутной вселенной, как водится, были свои неизменные обитатели, ловушки и даже призы. Например, там была толстая тетка, которая при посадке пихала Риту бедром, был с утра пьяненький весельчак, всю дорогу рассказывающий всякие смешные истории и сомнительные анекдоты, а еще нахал с усиками. Нахал с усиками, впрочем, не то чтобы вел себя как-то особенно дерзко — он не приставал к Рите, не прижимался в толкучке, с ухмылочкой поглядывая на нее замаслившимися глазами,нет, его нахальство заключалось в его бездействии: он не вставал с сиденья, чтобы уступить место Рите.
А ей это было бы очень кстати. Уже в самой первой поездке при ней оказалась тяжелая сумка с разной рухлядью, надо было кое-что завезти Лариске из шмоток. Рита надеялась, что с утра в автобусе найдется свободное место, ее остановка была третьей от начала, но куда там! Салон уже был набит битком. Она озиралась по сторонам, думая куда бы пристроить свою кладь, и высмотрела лишь один вариант — сбоку от нее восседал молодой мужчина ее примерно лет, приличный на вид и с лихими гусарскими усиками. Рита тяжело вздохнула и пробормотала как бы про себя: «И угораздило же меня с утра тащить эту тяжеленную сумку...» — после чего многозначительно посмотрела сверху вниз на усатика, стараясь поймать его взгляд.
Усатик смотрел мимо Риты и в ус не дул. Конечно, она могла бы прямо попросить его уступить место, не посмел он бы отказать ей, женщине, молодой, красивой. Но Рите хотелось, чтобы это была его личная инициатива — однако же, таковой он не проявил. И тогда, возмущенная столь неслыханным неджентльменством, она столь же нагло воодрузила свою сумку ему на колени и уставилась в окно рассеянным взором. У Маргариты были уже заготовлены ядовитые реплики, вздумай он только что-нибудь возразить. Но нет, нахал с усиками воспринял все спокойно и даже поправил сумку, чтобы удобней стояла на коленях. Они доехали до конца, точнее, Рита вышла за одну остановку до конечной, и так и не проронили друг c другом ни слова...
...Когда у вас красивое, звучное имя-отчество, вроде Милетины Леопольдовны или Маргариты Галактионовны, а фамилия, как назло, Воробушкина или там Грызунова, то уж конечно, в жизни все будет не в лад одно другому. У Риты, а она и была Маргаритой Галактионовной, так и обстояло. За свою птичью фамилию Рита всерьез негодовала на родителей, но отец в этих случаях только хмыкал и замечал, что на самом деле они даже не Воробушкины, а Хворобушкины, просто деду неправильно записали в документах. «Чего ты расстраиваешься? — успокаивала Лариска, Ритина подруга со школы. — Выйдешь замуж, и станешь какая-нибудь Соколова или Филина. А по мне, хорошая у тебя фамилия, милая такая... Воробушка. У сестры вот на работе женщина есть, Леонелла Ромуальдовна Регулярная — представляешь?» «Вот она бы меня поняла»,возразила Рита. Но мысль о будущей перемене, фамилии и жизни, Риту, и правда, утешала.
