Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Козинец Людмила Петровна — украинская писательница-фантаст. Родилась в Красноярске. Закончила филологический факультет Симферопольского государственного университета. Позже работала в редакции одной их газет, затем в Украинском отделении ВААП. В 1988 году она становится ответственным секретарем по Украине, заведующей отделом рукописей в ВТО МПФ. В молодости занималась фехтованием. Жила в Симферополе, затем в Киеве.
В литературу пришла в 1983 году, когда стала участником II Малеевского семинара молодых писателей-фантастов и приключенцев. В сборнике «Фантавры» появились два ее рассказа – «В пятницу, около семи» и «Премия Коры». Автор нескольких десятков рассказов, нескольких повестей и единственного романа «Три сезона мейстры, или Нормальный дурдом» (2002), первая половина которого «выросла» из повести «Полеты на метле» (1990).
Являлась членом литобъединения при Крымском отделении СП СССР. Лауреат премии «Еврокона», приза «Чумацький шлях». Ее произведения печатались в Чехословакии, Польше, Болгарии, Венгрии, ГДР, Англии, Франции, Испании.
отрывок из произведения:
...А летела метель. Высоко за тучами ледяная птица разворачивала звонкие крылья и пробовала голос. На земле была тишина. Легкая, сторожкая: лес слушал приближение метели, замерев каждой веточкой. Вот, вот, ближе, ближе... Уже ощущался тот особый ток воздуха, струившегося в основание гигантской черной волны туч, которым всегда начинается серьезное светопреставление. Бывалые люди настораживаются, ощутив это движение воздуха: это совсем не ветер, но от него немеет кожа на лбу и щеках.
Летела метель. Гребень ее волны угрожающе заворачивался, пытаясь прихватить одинокую фигурку лыжницы. Лыжница убегала, порой оглядываясь через плечо — далеко ли ледяная птица? И снова работала всем телом, прикидывая в уме: «Еще пяток верст... Успею. Надо успеть».
Припозднилась лыжница. Долго просидела на почте в Вихореве, ожидая связи с Ленинградом. Сидела, разморившись в тепле, дремала и представляла себе: вот он идет с работы, как всегда, без шапки, белый шарф а четыре оборота вокруг шеи. И не удержится, чтобы не прокатиться по ледяной дорожке. Заходит в гастроном на углу, а там чтобы (бывают же чудеса?) обязательно апельсины и любимое шампанское «брют» и никакой очереди. В конце концов — «день рождения только раз в году». «Брют» и конфеты «Медный всадник», мы их любим. А дальше: он входит в свой дом, неловко удерживая пакеты одной рукой, другой будет искать выключатель, обязательно запутается в шарфе, помянет черта и свалит покупки на телефонный столик.
И влезет в свои клетчатые уютные тапки, и поставит на проигрыватель Баха, и будет бродить по квартире, грызть апельсины прямо в шкурке (не помоет, конечно же), есть конфеты и пить шампанское из пяти бокалов сразу. А потом — лбом к холодному стеклу и замрет.
И тут раздастся звонок. И она поздравит его с днем рождения.
Она прошла сегодня двадцать километров — телефон есть только в Вихореве. И обратно бежать столько же, а уже половина десятого, и Ленинград не дают.
Телефонистка, укутанная в серую шаль, похожая на колобок, грызет кедровые орехи и сплетничает потихонечку с «дежурненькой», которая, змея, никак не дает «Питер»:
— А я ему и говорю — он чо нонче, глянь-ка! Мы вас ждали, гадали, все глаза проглядели, все жданки проели, а вы тут и возьмись, как из кистей выпали... Де-журненькая, дежурненькая! Дак чо? Питер? Девушка, Питер дают, вторая кабина!
В трубке шорохи и треск, и музыка сфер. Где ты, где ты, Питер? И надо же такому случиться, бывает же такое в жизни — вклинилось Вихорево в Питер, прямо в чужой разговор. И лыжница, слова не успев сказать, услышала голос своего именинника:
— Зоечка-заечка, звоночек, ну, какие глупости! Поздно! Приезжайте немедленно. У нас компания — веселая, в меру безалаберная, я без вас пропадаю и непременно пропаду, и это будет на вашей совести. Вот еще — шампанское! Да я его терпеть не могу, вот как раз «брют» терпеть не могу, мы будем пить суровое мужское вино... Что? Ага, заечка, мне сегодня все можно, я сегодня именинник. Ну и чудненько, я так и знал, что вы не покинете меня в сей знаменательный день. И подружку забирайте! Целую нежно, пока заочно, но вскоре надеюсь... М-м-м?
А Зоечка-заечка мурлыкала что-то уж совсем столично-салонное...
...А летела метель. Высоко за тучами ледяная птица разворачивала звонкие крылья и пробовала голос. На земле была тишина. Легкая, сторожкая: лес слушал приближение метели, замерев каждой веточкой. Вот, вот, ближе, ближе... Уже ощущался тот особый ток воздуха, струившегося в основание гигантской черной волны туч, которым всегда начинается серьезное светопреставление. Бывалые люди настораживаются, ощутив это движение воздуха: это совсем не ветер, но от него немеет кожа на лбу и щеках.
