Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
«Что может быть острее ощущения смерти еще при жизни?» Это ощущение дает Скачок. И оно еще острее, если ты последний живой человек на космическом корабле, готовом к Скачку...
отрывок из произведения:
...Вообще-то я уже умер.
Вчера.
Или сегодня...
Или в понедельник на прошлой неделе.
Мой коммуникатор все еще работает — зеленые цифры отсчитывают непонятные мне единицы: час, год, вечность... Минута — это много или мало? А вечность? Когда отец не вернулся из скачка — время стало киселем, тягучим и вязким; киселем, в который, как мухи, беспомощно влипли моя мать и я. Отец «прыгнул в вечность» — как говорили о пилотах. Мама так его и не простила. Она не умела прощать пилотов, прыгающих в неизвестность...
Она умела их только любить.
— Центральный шесть-один-восемь, прием. Ответьте локаторному отсеку. Говорит второй оператор... прием.
Молчат. Они все молчат: и орудийный отсек, и двигательный, рубка и даже камбуз... Сначала я вызывал их по аварийной связи, теперь пользуюсь обычной... У каждого отсека отдельный код, это вам не аварийка.
...Патрик Свейзи и Дженнифер Грей обнимают друг друга под «Hungry Eyes». Я десятки раз видел эту сцену, но смотрю, как завороженный. Долгие дни (годы, вечности, минуты?) после аварии я пытался танцевать... Старый фильм, из тех времен, когда люди ни черта не смыслили в трехмерной съемке, точечном монтаже или контактной передаче. Плоский фильм. Древний и наивный, как реактивная тяга...
Великолепный.
...Вообще-то все мы умерли.
Но когда смотрю этот фильм, я верю: кто-то еще жив...
— Орудийный два-восемь-три, конец связи.
Молчание. Следующий отсек.
...Что заставляет пилотов прыгать?
Я хотел стать пилотом — как мой отец. Почему не стал? Сам спрошу и сам отвечу. Сейчас у меня есть время... мне некуда торопиться. Методично обзванивать отсеки и смотреть старые фильмы на уцелевшем экране — отнимает не так уж много вечности. Моей молчаливой вечности...
Тем более что фильмодиск у меня только один.
«Грязные танцы».
...Оказывается, я люблю танцевать. Я понял это, когда левую ногу в скафандре высшей защиты зажало при взрыве. Колено всмятку, локаторный отсек — в гармошку, двух операторов, капитан-лейтенанта Шкловского и техника связи — в броневой блин с мясной начинкой. Обычно говорливые, ныне они молчат...
Все молчат.
Но я продолжаю обзванивать отсеки.
— Центральный шесть-один-восемь, прием...
Иногда я понимаю, как страшно мне повезло. Если я единственный уцелевший на корабле офицер (а, судя по молчанию связи, я вообще единственный уцелевший), то могу поздравить себя с повышением. Лейтенант Горелов, командир эсминца «Беззаветный», порт приписки: Нью-Мехико, Юпитер; Военно-Космические Силы. Прошу любить и жаловать! Очень любить и очень жаловать, потому что корабль под моим командованием дрейфует в неизвестном направлении с неизвестной скоростью. Удаляясь от точки скачка. Но я — командир эсминца...