Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Если человек не может не писать, он называется графоманом. А хорошо ли он пишет или способен только вывести на бумаге: «Меня зовут Вася», — уже не так и важно.
отрывок из произведения:
...My name is Vasya.
Карандаш карябает желтую шершавую бумагу, излишне твёрдый грифель проминает волокна едва не насквозь. Закончив абзац, я переверну страницу и увижу на следующей блеклые давленые следы.
My name is Vasya.
Да, меня так зовут. Ничего себе имя для героя? А? Что скажете, дорогие читатели? Если у меня таковые будут, в чём я сильно сомневаюсь.
I am a hero — выводит карандаш.
Вот в принципе и всё, что я знаю по-английски. Ещё очень хочется дописать: I can»t dance — но, скорее всего, я этого не сделаю. Незачем. Не будем позориться перед потомками. Ах да, чуть не забыл...
In vino veritas.
Истина в вине. Латынь.
Вот и всё. С тихим шелестом переворачивается страница, унося с собой мои откровения, похожие на бред. Возможно, лет эдак через сто (двести? триста? тысячу?), с трудом расшифровав мои каракули, какой-нибудь маститый историк подымет вверх костистый палец с желтоватым обкушенным ногтем (почему-то это видится именно так: лысый, похожий на грифа стервятник от истории, пергамент кожи, хрупкие, рассыпающиеся страницы) и скажет: «Сие великая тайна есть». Или: «Древние были мудрее нас». А может, будет ругаться вполголоса, проклиная неведомого ему Древнего, оставившего вместо подробнейшего отчёта об исторических тайнах (и грязи, грязи... побольше грязи... мне ли не знать, как ценится грязь?! Особенно историческая, древняя, а от того гораздо более безопасная.) жалкие фразы, достойные разве что ближайшего забора. Уймись потомок! И довольствуйся тем, что видишь перед собой. Поверь — это много.
Очень много.
My name is Vasya. I am a hero.
Ах да, чуть не забыл...
In vino veritas.
Я догадываюсь, какими путями в моей комнате оказались: двенадцать толстенных тетрадей, «вечная» свеча и связка остро заточенных карандашей (47 штук — я считал). Думаю, ОНИ (как много смысла в этом слове, а?) тоже прекрасно понимают, что я разгадал их нехитрый план. Нехитрый и — беспроигрышный. И я, и ОНИ, все мы прекрасно знаем: я не могу не писать. Бумага тянет меня, ложится под карандаш, как... блудница под случайного гостя? Нет. Как влюблённая дева под... нет, опять не то... Как покорная жена под мужа. Да, именно так. Долг и неизбежность. Право и обязанность. Вера и верность... ОНИ были правы, оставив меня наедине с бумагой и карандашами (кстати, тут они пожадничали: бумага — дешёвка и жёлтая мерзость, карандаши — слишком твёрдые, такие рвут бумагу, оставляя противный, светло-светло-серый след; рисовать ими нельзя — впрочем, это больше похоже на часть плана, чем на происки слуги, решившего сэкономить). Рано или поздно я не выдержу. Рано или поздно...
...My name is Vasya.
