Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Николай Германович Полунин — русский писатель, автор романов «Харон», «Цербер», «Орфей», «Роско: планета Анджела», «Бастион ЭОС», «Галактический скунс», «Новая Василиса», повестей «Дождь», «Коридор огней меж двух зеркал».
отрывок из произведения:
...В общем, теперь оставалось одно: ехать домой. Раскидать с капота кем-то — не Максом ли? бедный мальчик! — наломанные ветки, забраться в машину, вырулить на задней передаче обратно на гравий проселка, по нему, хрустя шинами, — до шоссе и — ехать домой. Всякий раз, когда это кончается так — с посторонними, с шумом, с гамом, с отупелыми от сознания собственной ответственности под фуражками рожами полицейских, с отупелыми от сознания собственной значимости гладкощекими деятелями из магистратов, с ярким светом — светом фар, светом ламп, — из-за которого место, где в тебя стреляли два часа назад, делается похожим на съемочный павильон, — всякий раз потом просто-напросто садиться в машину и ехать домой представляется чем-то диким...
Миновав развязку, он с Брюккского шоссе попал на «Транс-Европа-четвертое». Вышел в крайний, скоростной ряд, с удовольствием пронаблюдав, как столбик спидометра плавно вырос до отметки двести десять и замер как приклеенный. Отчего-то Питеру не захотелось петлять по маленьким дорогам, выискивая маршрут покороче, хотя так приходилось делать крюк километров в семьдесят. Ничего, не всегда самый короткий путь-самый быстрый.
...Полицейский капитан какой-никакой дурак, а отвязался быстро. Знают, знают Папину марку — глубокая тайна, интересы клиента, все такое, и хоть ты сожри на моих глазах все свои нашивки, ничего я тебе не скажу, фараон чертов. Тоже, додумался, волочить ребятишек среди ночи в участок. Я позвонил — из его же машины, кстати, — в Гамбург, и надо было видеть их морды, когда Полина разговаривала с отцом. Хотя, если честно, то не понравилось мне, как она разговаривала. «Да, отец», «нет, отец», «хорошо, отец», «конечно, отец». Ну да это теперь, наверное, уже не мое дело. Да это и никогда не было моим делом, по существу говоря. А вот сколько там обещал ее родитель за возвращение дочери, это уже меня касается самым непосредственным образом, да, да, государи мои, черта с два вам — бессребренник...
Он едва не вжал обе педали в пол. Вот идиот!!! Чек! Чек от Лэгга!.. Вынул вздрогнувшими — удивился — пальцами старый портмоне из внутреннего кармана, из портмоне — конверт. Одновременно совершенно непроизвольно поглотал, прислушиваясь к ощущениям. Не паникуй, если что — давно бы почувствовал. Так. Прозрачный квадратик — поднес к лицу, чтобы не отрываться от дороги, — оставался прозрачным. Это — нет. Другой не расслоился. Это тоже нет. Так... и это — нет. Вот дела, неужели там действительно просто чек? Потряс конверт — на соседнее сиденье выпорхнула розовая полоска с металлическим отливом. Не отрава, не взрывчатка, не «горчишник» — чек. На... бросил короткий взгляд в уголок, где тлели две рубиновых и одна белая точки... на двадцать пять тысяч еврасов. Расщедрился, плешивый гриб. Хотя что ж, он ничем не рисковал, мог выписать и полмиллиона, и миллион, все равно получать бы я не явился. Он думал так, что я не явлюсь. Одна деталька: Мариус Ленц, оказывается, отвратительно стреляет.
Так. Теперь подумать, что с этим чеком делать. Двадцать минут шестого, рано, банки откроются больше чем через полтора часа, Лэгг успеет чек опротестовать. Если уже не успел. Если вообще это не дутая бумажка. Впрочем, шанс, совсем крошечный, есть. Так. На шестнадцатом километре после Санкт-Ремса, с этим его университетом на горе, имеется автобанк с круглосуточными столбиками — и из машины не выходить. Ага, вот, значит, что меня потянуло на «Транс-Евро-4», вот чего тебе не хватало, Питер Вандемир, вот чего ты все время подсознательно ждал — расчета в еврасах. Ну-ну...
В этот ранний час клиентов почти не было. Он запустил чек в щель, набрал все, что полагалось, нажал «ожидание» и быстро переехал на другую сторону площадки. С места за ним никто не рванулся. Закончил расчет у другого столбика и, удостоверившись, что осечки не произошло, чек обратно не выплюнуло, деньги ушли, влился вновь в поток машин. Был уже совсем день.
Вот так, Пити, ты становишься богатым. Двадцать пять тысяч — и ни на пол-евраса меньше. Слышишь, Серж? Слышишь, Перси? Ай-яй-яй, как я устал. Мысли бегут, бегут, ни за одну не зацепиться, не уследить. Устал. Надо выспаться, а то совсем все разладилось в башке. В твоей несчастной лысеющей голове, Питер Вандемир...
.jpg)
...В общем, теперь оставалось одно: ехать домой. Раскидать с капота кем-то — не Максом ли? бедный мальчик! — наломанные ветки, забраться в машину, вырулить на задней передаче обратно на гравий проселка, по нему, хрустя шинами, — до шоссе и — ехать домой. Всякий раз, когда это кончается так — с посторонними, с шумом, с гамом, с отупелыми от сознания собственной ответственности под фуражками рожами полицейских, с отупелыми от сознания собственной значимости гладкощекими деятелями из магистратов, с ярким светом — светом фар, светом ламп, — из-за которого место, где в тебя стреляли два часа назад, делается похожим на съемочный павильон, — всякий раз потом просто-напросто садиться в машину и ехать домой представляется чем-то диким...
