Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Романов Виталий Евгеньевич. Родился в Ленинграде, вырос там же и еще в Санкт-Петербурге. Закончил среднюю школу N272, затем ЛИАП (Ленинградский институт авиационного приборостроения). В перерыве между вторым и третьим курсом (перерыве, растянувшемся на 2 с лишним года) успел отслужить на Северном Флоте. По диплому – радиотехник, хотя радиотехником не работал ни одного дня. Более 10 лет, с момента окончания ВУЗа, моя деятельность связана с IT – настройкой компьютеров, локальных сетей.
Первый рассказ написал еще в 1988 году, но так уж вышло, что публиковаться начал лишь спустя ... 14 лет. В июле 2002 года этот самый рассказ был опубликован в журнале «Порог». С тех пор накопилось более 30 публикаций: фантастика, юмор.
Как многие петербуржцы страстно болею за ФК «Зенит». Люблю рок времен своей молодости. Нормально отношусь и к более легкой, попсовой музыке. В обморок от нее не падаю.
Кроме художественных произведений опубликовал ряд статей по фантастике:
Статья «О Дюне Ф.Герберта», журнал «Млечный Путь» (Приднестровье), N2 — 2002, тираж 500 экз.
Цикл статей «Фантастика On-Line» (о фантастике в сети), публиковался в 5-ти номерах газеты «Просто фантастика».
отрывок из произведения:
...Самолет противника уходил от меня по крутой дуге. Белый инверсионный шлейф красиво вспарывал прозрачную синеву неба, но мне было не до прелестей окружающего пейзажа. Я словно бы видел пилота, что сейчас сидел в кабине и пытался резким маневром сбить меня с прицела. В такие мгновения я всегда чувствую врага, почти как самого себя, чувствую его волю, слитую воедино с могучей боевой машиной. Я знал, что пройдет лишь несколько мгновений, и мой палец, лежащий на кнопке «Fire» замкнет цепь стрельбы. Этот пилот, конечно, крут, но от моей ракеты ему не уйти. Вот сейчас, еще миг… Я неуловимым движением изменил вектор тяги своего основного двигателя, одновременно задавая послушной птице вертикальное ускорение. Так удобнее, сверху — коршуном — обрушить удар прямо на центральный процессор вражеского самолета, чтобы поверженную машину уже точно нельзя было восстановить.
И в этот миг сигнал «Danger» кровавым сполохом разрезал видевшуюся мне картину агонии врага. Я не успел толком понять, что произошло — самым краешком сознания засек только, как из облаков, со стороны Солнца, вывалилась еще одна тарелка, раскрашенная в ненавистные мне боевые цвета. Почему мой радар не обнаружил ее ранее? Этот вопрос я задал себе уже тогда, когда перед глазами встала бушующая стена огня. Яростный шквал захлестнул меня, на миг ослепляя и парализуя волю. В такие секунды я всегда чувствую острую боль — будто бы умираю вместе со своим самолетом. Через миг угасающие экраны связи пересекла быстрая тень, совершившая переворот в воздухе — это был фирменный знак. Такую метку я сегодня уже видел. Она объяснила мне все. Даже если бы на брюхе машины-убийцы не светился силуэт дракона, я все равно узнал бы ЕГО по этому легкому обороту хищной птицы вокруг своей оси. И тут экраны окончательно почернели.
«Утеря контроля! Утеря контроля! Ваш корабль уничтожен!» — Загорелась надпись на экране, а потом механический голос продублировал ее.
— Заткнись, баран, — процедил я. — Сам вижу.
— Вас не понял, вас не понял, — бесстрастно произнес компьютер центра управления боевыми вылетами. Компьютер, отвечающий за меня, капитана Попова, за мой третий разбитый сегодня самолет, за падающую вниз поверженную птицу с эмблемой скорпиона на брюхе.
— Пошел в зад! — устало огрызнулся я, скидывая с плеч ремни. «Думай, капитан, думай! Сегодня этот гад дважды уложил тебя. Причем, только что он сделал это за мгновение до того, как ты сам был готов нанести решающий удар. Ты пропустил детскую плюху, капитан…» — Капитан Попов, — промурлыкали наушники красивым женским голоском, вас вызывает полковник Грудин. Немедленно явиться в блок один, оперативный центр управления третьим сектором боевых действий!
Я схватил брошенный шлемофон:
— Есть!
«Ну вот, капитан. Ты ошибся. Сейчас получишь пару огненных стрел под хвост…» А все из-за грязного ублюдка… Еще никому на этой войне не удавалось уложить меня дважды, в течение одного дня. А «Дракон» — уложил! Играючи, как на тренажере, ДВА РАЗА ПОДРЯД! Меня, капитана Попова, одного из лучших асов нашей армии. Какой позор! Думай, капитан, думай!...
А все из-за грязного ублюдка… Еще никому на этой войне не удавалось уложить меня дважды, в течение одного дня. А «Дракон» — уложил! Играючи, как на тренажере, ДВА РАЗА ПОДРЯД! Меня, капитана Попова, одного из лучших асов нашей армии. Какой позор! Думай, капитан, думай!...
...Самолет противника уходил от меня по крутой дуге. Белый инверсионный шлейф красиво вспарывал прозрачную синеву неба, но мне было не до прелестей окружающего пейзажа. Я словно бы видел пилота, что сейчас сидел в кабине и пытался резким маневром сбить меня с прицела. В такие мгновения я всегда чувствую врага, почти как самого себя, чувствую его волю, слитую воедино с могучей боевой машиной. Я знал, что пройдет лишь несколько мгновений, и мой палец, лежащий на кнопке «Fire» замкнет цепь стрельбы. Этот пилот, конечно, крут, но от моей ракеты ему не уйти. Вот сейчас, еще миг… Я неуловимым движением изменил вектор тяги своего основного двигателя, одновременно задавая послушной птице вертикальное ускорение. Так удобнее, сверху — коршуном — обрушить удар прямо на центральный процессор вражеского самолета, чтобы поверженную машину уже точно нельзя было восстановить.
