Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Технофэнтези, стилизованное под аниме. Условно можно определить как апокалиптику. Не является фанфиком! хотя отдельные мотивы классических аниме, конечно же, различаются без особого труда.
отрывок из произведения:
... — Сейчас не время и не место об этом говорить, — заметил отец, в очередной раз доставая из кармана плаща так и не распечатанную пачку ароматических палочек.
— Я беспокоюсь, — голос мамы, сухой, скрипучий, чужой и пугающий. — Ты слишком занятый человек. Для тебя работа — и жена, и ребенок...
Даже отвернувшись к стеклу, Сэцуке хорошо представляет их лица. Увядшая роза — это мама, звенящий стылыми листьями лавр — папа. Два чуждых друг другу растения на пороге долгой зимы.
— Если бы не моя работа, то ты...
— Говори, говори, — скрип нарастает, как будто голосовой процессор начинает искрить от волнения. А возможно, так оно и есть.
«Мама, перестань», — говорит своему отражению Сэцуке, ежится и крепче прижимает Эдварда к груди. Тот недовольно шевелится, двигает лапами.
— Ты хочешь сказать, что если бы не твоя работа, то мне не хватило бы денег на операцию, а ты не смог бы взять на это время дочь к себе?
Это не мамины слова, думает Сэцуке. Скользкие, ядовитые. Змеи, а не слова. Они могут ужалить.
«Мама, перестань».
Слова переполняют горло, раздувают щеки, хочется повернуться, топнуть ногой и... и... закричать, заорать, заплакать, зареветь... Разве она не имеет право быть капризной?! Нет, не имеет. Потому что в горле поселилась льдинка. У мамы — голосовой процессор, а у нее — голосовая льдинка. Мама теперь может разговаривать, она теперь может молчать.
— Ты не права, — говорит отец и наконец-то разжигает ароматическую палочку. Пахнет имбирем. — Ты всегда была не права.
У него тоже в горле процессор? Как интересно! Вся семья Тикун разговаривает не своими голосами. И чужими словами. Хотя, говорили ли они когда-нибудь своими словами?
«Пусти», — жалуется Эдвард. Но Сэцуке еще крепче прижимает медведя к себе. Эдвард тоже говорит не своим голосом, потому что плюшевые медведи вообще не умеют разговаривать.
«Я умею», — возражает Эдвард.
Линия смерти делит стартовую площадку аэропорта на две равные половины. Мир анимы и мир техиру — две цветовые гаммы, две клавиши, да и нет, печаль и радость. Колоссальные туши дирижаблей, как неповоротливые древние киты, по недоразумению вытащенные из океана и распятые в воздухе на причальных мачтах, медленно ворочаются в густой синеве дождя. На каком из них полетит она с папой?
— Да, мне никогда не хватало твоей правоты, — говорит мама, и в ее механическом голосе внезапно слышится такая горечь, что Сэцуке хочет отвернуться от окна, подбежать к ней, обнять. Как маленькая... В четырнадцать лет необходимо уметь сдерживать чувства.
«Ты это умеешь», — успокаивает Эдвард.
В четырнадцать лет стыдно таскаться повсюду с плюшевым медведем.
... — Сейчас не время и не место об этом говорить, — заметил отец, в очередной раз доставая из кармана плаща так и не распечатанную пачку ароматических палочек.
