Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дмитрий Стахов. Прозаик, литератор, журналист, эссеист, критик. Печатался в периодике (рассказы, повести, эссе), выпустил две книги, роман «Пограничная история» выдвигался на Букера.
Дмитрий Стахов родился в 1954 г. По образованию психолог, долго работал по специальности. С 1991-го года работает в журналистике (журнал «Огонек», газета «Неделя»). Любит современную музыку, футбол, мармелад. Не любит попсу (во всех ее проявлениях), теннис, щи. Любимое словосочетание, к сожалению, «как бы», слова же «амбивалентный», «дискурс», «постмодернизм» вызывают головную боль. Живет в Москве. Публиковал прозу и статьи в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Дружба народов». Первая книга издана в 1995 г. Опубликованы книги в переводах на французский, немецкий, нидерландский языки.
отрывок из произведения:
...Путь к «русскому бестселлеру» тернист и долог. Будет ли он пройден, сложится ли в России институт бестселлера в том виде, в котором он существует, как ныне принято говорить — в «цивилизованных странах», не знает никто. Тем не менее некоторые издания уже регулярно публикуют списки наиболее успешно продаваемых книг (разделяя при этом «изящную словесность» и «специальную литературу»), а книгоиздатели готовят «ударные», «фирменные» блюда и даже в последнее время начали проводить рекламные кампании. Издатели формируют рынок. Вернее — дооформляют: книжный рынок уже давно живет своей, бурной и многотрудной жизнью.
От покупателя книг — именно «покупателя»: ожидать, что каждый, купивший книгу, ее и прочтет, несколько опрометчиво — глубинное, подлинное бытие книжного рынка скрыто. Да и знать о нем покупателю вовсе не обязательно. Он (покупатель) ориентируется по ценам и по своим пристрастиям-интересам. Которые, к слову, ему могут только казаться своими: ту или иную книгу он выбирает зачастую по чьему-либо совету, чтобы не отстать от моды, то есть находясь под влиянием реальной или воображаемой референтной группы. Более того. Приобретение книг, собирание библиотек может вообще не иметь ничего общего с чтением. Лет пятнадцать назад, когда многие другие легальные возможности для самореализации были, мягко говоря, затруднены, погоню за дефицитной книгой и похвальбу приобретенной во многих случаях можно было рассматривать как попытку доказать свою собственную, мужскую (библиофильство было и остается по преимуществу страстью сильного пола) состоятельность. Теперь же купить можно практически любую книгу. Правда — цены! Цены растут...
По мнению некоторых западных экспертов, издательский и книжный бизнес по доходности немногим уступает криминальному бизнесу на наркотиках и оружии. Отечественное книгоиздание по доходности значительно отстает, что вовсе не удивительно: пока процветает торговля воздухом, например — акциями фирмы «ООО», пока ключевой фигурой в экономике остается пере-переперепродавец, а не производитель, надеяться на появление российских Мэрдоков наивно. И тем не менее западный постулат «печатать книги — значит печатать деньги» продолжает кружить головы и на Востоке. Возникает вопрос — что печатать и как. Здесь необходимо учитывать уже свои, типичные, «восточные», культурные особенности. Ведь утверждать, что политика книжного рынка, политика институтов бестселлера США, Франции, Великобритании и Германии везде одинакова, значит грешить против истины. Несомненно, присутствуют общие принципы бизнеса и некоторые общие культурные характеристики. Однако достаточно ознакомиться со списками бестселлеров разных стран, как различия просто бросятся в глаза. Причем не только в плане предпочтений актуальной и потенциальной аудиторий, читающей публики (в одной стране наибольшее предпочтение отдается «черному» роману, в другой — биографиям выдающихся людей, в третьей — роману «розовому»), но и различия, так сказать, временные: пока в одной стране в разгаре мода на книги об обретении счастья в семейной жизни, в другой — ажиотаж вокруг книг о вкусной и здоровой пище, а через год-другой книжные рынки как бы меняются странами...
...Путь к «русскому бестселлеру» тернист и долог. Будет ли он пройден, сложится ли в России институт бестселлера в том виде, в котором он существует, как ныне принято говорить — в «цивилизованных странах», не знает никто. Тем не менее некоторые издания уже регулярно публикуют списки наиболее успешно продаваемых книг (разделяя при этом «изящную словесность» и «специальную литературу»), а книгоиздатели готовят «ударные», «фирменные» блюда и даже в последнее время начали проводить рекламные кампании. Издатели формируют рынок. Вернее — дооформляют: книжный рынок уже давно живет своей, бурной и многотрудной жизнью.
