Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дмитрий Стахов. Прозаик, литератор, журналист, эссеист, критик. Печатался в периодике (рассказы, повести, эссе), выпустил две книги, роман «Пограничная история» выдвигался на Букера.
Дмитрий Стахов родился в 1954 г. По образованию психолог, долго работал по специальности. С 1991-го года работает в журналистике (журнал «Огонек», газета «Неделя»). Любит современную музыку, футбол, мармелад. Не любит попсу (во всех ее проявлениях), теннис, щи. Любимое словосочетание, к сожалению, «как бы», слова же «амбивалентный», «дискурс», «постмодернизм» вызывают головную боль. Живет в Москве. Публиковал прозу и статьи в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Дружба народов». Первая книга издана в 1995 г. Опубликованы книги в переводах на французский, немецкий, нидерландский языки.
отрывок из произведения:
...Месть наша за великого поэта была сладка. Правда ждать пришлось аж 162 года. Его императорское величество, самодержец всероссийский Николай I, не дал свершиться мести сразу, выслал приговоренного к повешению Дантеса из пределов России. А Дантес возьми и стань крупным французским политиком, сенатором и проч. И, говорят, в конце своего славного жизненного пути признавался, что испытывает угрызения совести из-за Пушкина А.С. Но что нам угрызения, что мы угрызениям! Столько лет хотелось отмщения, того самого, что — «аз воздам». И — свершилось.
Свершилось прямо накануне дня рождения Пушкина, накануне дня его 200-летнего юбилея, когда вся наша страна в едином порыве готовилась поутру отправиться праздновать, открывать мемориальные доски и памятники, а также вкушать пряники, участвовать в беге в мешках, фольклорных танцах и пении, хождении на ходулях и питии горячительных — несмотря на жару — напитков. Тут нет ничего необычного. И Пушкин не чурался Бахуса. Вспомним хотя бы: «Вошел — и пробка в потолок!» Юбилей уже начинал свое шествие по нашим просторам, уже во Владике кто-то выбивал пыль из томика «Избранное», а в Париже наши как раз вколачивали третий гол. Историческое событие, после которого пирожное, на розовой глазурной поверхности которого изумленный едок видит исполненный шоколадом тонкий профиль великого поэта, не кажется венцом пошлости. Сие пирожное есть лишь этап, лишь веха на вечном пути пошлости, и Пушкин нас бы, едоков, не осудил. Ибо, окажись он среди нас, признал бы, что пошлость столь же неотъемлема от жизни, как и оскорбительные намеки, козни, казни, творчество, любовь.
Матюкнулся бы, это — точно, выплюнул бы тот теплый «шампусик», что наливали в торжественных местах и тихо-тихо пробрался бы к выходу. Да и что дергаться? Если, как сказал один очень умный человек, вокруг и так море пошлости, то уж лучше по нему плыть вместе с Пушкиным, чем без него. Ай да Пушкин! И тут пригодился!
Французы же всегда хорошо играли в футбол. Раймон Копа и «мушкетеры» его поколения. Платини, Тигана, Жиресс, Фернандес, Трезор. Как последние бились на чемпионате 82-го года! Кажется, Владимир Перетурин тогда назвал их в одном из телерепортажей переодетыми бразильцами. Прошло 16 лет, и французы новой футбольной генерации — Тюрам с Дешамом, Зидан и Лизаразю и прочие великолепные галльские петушки — показали миру, что могут обыграть всухую тех, кто вроде с мячом рождается, живет и умирает. Стали чемпионами, прошу прощения — Чемпионами мира!...
...Месть наша за великого поэта была сладка. Правда ждать пришлось аж 162 года. Его императорское величество, самодержец всероссийский Николай I, не дал свершиться мести сразу, выслал приговоренного к повешению Дантеса из пределов России. А Дантес возьми и стань крупным французским политиком, сенатором и проч. И, говорят, в конце своего славного жизненного пути признавался, что испытывает угрызения совести из-за Пушкина А.С. Но что нам угрызения, что мы угрызениям! Столько лет хотелось отмщения, того самого, что — «аз воздам». И — свершилось.
