Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Дмитрий Тарабанов родился в 1984-м году на Украине, в г. Николаеве. Учится в Национальном Университете Кораблестроения на кафедре прикладной лингвистики. Опубликовал более 40 статей и рассказов в журналах «Мир фантастики», «Реальность фантастики», «Полдень. XXI век», «Игромания», «Знание-сила: Фантастика», «Порог», «Николаев», «Магия ПК», «Шалтай-Болтай», «Имена», и тематических сборниках «Путь в тысячу снов», «Право на пиво», «Николаевское небо».
отрывок из произведения:
...Я как мог распихивал одержимое тривидением стадо, время от времени получая локтем в живот и пропуская мимо ушей меткое ругательство. Никого и не волновало, что некто Эдвард Гризли появился здесь с исключительно важной целью...
Презентация просто кишела народом. Что и было самым большим недостатком всех презентаций.
Виновник торжества, весьма нашумевший режиссер Дэвид Хэмингуэй (никто не сомневался в камуфляжности его имени) не поспевал за поклонниками, с шариковыми ручками и дисками наготове окружившими инвалидную коляску.
«Охотники за автографами», фэны — так их окрестили еще в двадцатом веке.
Сперва Дэвид аккуратно выдавливал на глянцевой обложке имя каждого поклонника, выводил заранее заготовленные пожелания... Но когда тех стало непозволительно много, Дэвид был вынужден конфисковать у одного из фэнов яркий малиновый маркер и принялся расписываться им максимально небрежно, так что фрагменты его росписи выползали за границы конверта и ичезали в пропитанном фурором воздухе.
Чем ближе я приближался к кинозодчию «Хрустального Перикла», тем сильней сдавливались живые тиски. Здесь, в «гравитационном колодце кинематографа», локти и прочие средства несоблюдения очередей не помогали. Оставалось ждать.
Сзади меня примерно подталкивали, мол, освобождай место, и я внутренне возрадовался, что стремление толпы не противоречит моему личному. Так, на гребне потока ругани, меня и вынесло к ногам Хэмингуэя.
Каково было его удивление, когда вместо новехонького диска перед ним возникла моя пустая ладонь. Право слово, не убери я ее вовремя, Дэвид бы на ней расписался! Лишь несколько секунд спустя затюканный режиссер сообразил, что «диск» не подходит по формату и вообще оным не является. Хэмингуэй осторожно поднял голову. Из-под идеально круглых линз на меня смотрели на редкость внимательные глаза.
— А... Мистер Гризли! — проговорил он именно таким тоном, на который я и расчитывал, планируя сегодняшнюю встречу.
Фэны почуяли неладное. Роздача автографов, судя по реакции режиссера на пустую ладонь, обещала отложиться. В лучшем случае.
Тогда я вполне осознанно ощутил, как моя кармическая оболочка дрожит под градом проклятий. Во что бы то ни стало, я решил без телохранителя сегодня на улице не появляться, прекрасно понимая, что от тумаков и — не дай Бог! — ножей меня никакое щупленькое биополе не спасет.
— Да, мистер Хэммингуэй. Эдвард Гризли, главный редактор журнала «People». — Хотелось сказать что-то еще... Такое, отвлеченное, вроде: Как жизнь?
Режиссер дружелюбно улыбнулся, отмечая про себя, что память на старости лет пока не собирается его подводить. Схватил протянутую руку и, вкладывая весь «порох» которого «в пороховницах» оказалось совсем не так мало, потряс ее.
— Черт побери, Эд, какими судьбами! — почти кричал Хэммингуэй.
...Я как мог распихивал одержимое тривидением стадо, время от времени получая локтем в живот и пропуская мимо ушей меткое ругательство. Никого и не волновало, что некто Эдвард Гризли появился здесь с исключительно важной целью...
