Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Игорь Евгеньевич Федоров. Украинский писатель-фантаст и активист фэндома. Живет в Виннице. С середины 80-х годов был предстедателем винницкого КЛФ, активно участвовал в попытках создания межклубных организационных структур. Дебютная публикация — рассказ «Лабиринт» в антологии «Румбы фантастики» (1987). В 1989 году в Волгограде отдельным изданием вышла его повесть «Первая печать».
Игорь Федоров также провел несколько всесоюзных слетов любителей фантастики «Винникон», сам участвовал во многих конвентах научной фантастики Украины и России. Является автором сборника детских сказок «Сказки странного леса» (1996) и книги стихотворений «Кощун» (1999). Перевел на русский язык роман американской писательницы Джейн Йолен (Jane Yolen) «Карты печали» (Cards of Grief, 1984). Как фэн известен также под именем «Иеф Хайджисоу».
В настоящее время работает в коммерческой фирме – директором ООО «Скив и Ко» (г. Винница).
отрывок из произведения:
... — Ну что ж, слушайте. Было это давно, еще при крепостном праве...
— Да нет, дед, какое ж крепостное право...
— Не мешай! Вот, псово отродье! Впрочем, правду говорит. Очень давно это было, еще до крепостного... Все люди еще вольными были. Где хотели — там жили. Если враги не мешали. А врагов тогда много было. На юг, в степи — басурманы жили, а в Крыму — вообще, немцы.
— Да какие немцы, дед?
— А ну, вон отсюда! Говорю, немцы. Как мне рассказывали, так и я говорю. Вы его не слушайте. Болтает, что взбредет в голову... Так вот. В Киеве князь сидел. И в других городах — тоже. Люди, как водится, хлеб растили. Но были еще люди, не князья, не дружина, не пахари. Ходили они меж сел, песни пели, новые слагали. Вот про таких эта песня. Тьфу ты, чего это я без бандуры. Это же песня. Ее петь надо. Сейчас я... Вот и они, эти двое, тоже ходили с бандурой, пели...
— Да не было тогда бандур, дед.
— Как не было? А что же было?
— Кобза была. Про кобзарей вы рассказываете...
— Ты смотри! Что-то знает уже. Может и из тебя что-то путное выйдет. Если мешать не будешь. Люди ведь не к тебе пришли, а меня записывать. Еще что-то вякнешь — совсем выгоню. Ну вот, слушайте.
Та як на пiвдень от Чернiгова,
Та й на пiвнiч вiд чужого степу,
Ще як сонечко не встигло встати,
Йшли собi два чоловiки...
Первый из них был уже совсем старым. С седой бородой, весь седой. На плечах он нес сумку переметную. Долгая рубаха, до пят. Веревкой подпоясанный, и на голове — тоже веревка, чтоб волосы не падали на лицо. Идет, и что-то под нос себе бормочет.
Второй — моложе, почти мальчик. Тоже в рубахе, и еще в штанах широких. Он несет на плечах кобзу, с интересом оглядывается по сторонам, внимательно прислушивается к старому. И вдруг спрашивает:
— Дедушка, а почему вас Бояном кличут?
— Может потому, что баю много.
И дальше себе идут. Идут так они почти целый день. Только иногда садятся передохнуть. А когда солнце встает уже совсем высоко, садятся пообедать. Еды немного. Хлеб, мед, вода. Едят неторопясь, а младший все расспрашивает.
— Дедушка, а вы в какого бога верите? В нового или старого?
— А, в какого-нибудь. Я в человека верю. В то, что он все сможет. А раз человеку бог нужен, помогать, то и в бога верю. Понимаешь?
— Странно как-то.
— Ну ничего. Еще поймешь... Что-то копаемся мы сегодня. Наверное, прийдется в степи ночевать. Пойдем напрямик, чтоб быстрее...
И они поднимаются, сворачивают с дороги, и идут дальше. Действительно, скоро сядет солнце. Надо поторапливаться. Разговаривают меньше...