Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Владимир Хлумов — астрофизик, профессор Московского университета и писатель-фантаст. Настоящее имя — Владимир Михайлович Липунов. Постоянный участник и председатель многих международных симпозиумов. Автор 4 монографий, 4 научно-популярных книг и более двухсот статей в российских и зарубежных периодических изданиях. Владимир Хлумов — автор книг «Старая дева Мария», «Книга писем», «Санаторий», инициатор создания сетевого литературного журнала «Русский переплет». А так же: автор пьес «Дети звезд» (1990), «Старая песня» (1996), «Ночной дозор» (1996), повестей «Листья московской осени» (1996), «Прелесть» (1998), «Чайка по имени Федор» (2000).
отрывок из произведения:
...Всем, кто не желает оставаться — прощайте. Прощайте, нелюбимые, поруганные, родные. С вами было нехорошо, и без вас худо будет, так что не жалейте, обойдемся сами. Здесь наш холод, наш снег, наша печаль. И ветер, ветер, несущий странную вашу музыку. Спасибо за песни, мы плачем над ними, как плакали вы. Мы сочувственны друг другу, как скрипка сочувственна конскому волосу. Сердце сжимается от вашего голоса, бархатным комом несущегося над пустеющей равниной, и вслед за ним картавится и наш дикий степной заплаканный рот. Бросайте нас, не беспокойтесь, мы будем хорошими учениками, мы все переиначим, все вывернем наизнанку, как уже было не раз. Жизнь продолжится дальше, пока в суете не остановимся будто вкопанные по седьмой позвонок, разглядывая совместные воспоминания.
Воспомнимся. Каждый о своем. Напрасно вы берегли ваших женщин, мы и о них воспомнимся. Нешто и мы не видели непроницаемое? Будто нам не припомнится тайная печальная точка, едва не утонувшая в бездонных карих очах. Что там: неизлечимое, или так, привиделось? Или, как вы пишете — вечная историческая скорбь по утерянному песчаному месту, по двум злосчастным исходам, по тайным заповедным указаниям, спасаемым в темных трюмах сухопутного ковчега. Вряд ли. Держите крепче весла. Не то подумали, не то решите и сделаете. Ибо море ваше теплое — мертво, а темный бездонный взгляд исполнен вечного физиологического рабства и духовной свободы. Любили и мы вас, любили и убивали. Кто же виноват, другие пришли бы, и тем досталось. Мы и сами здесь недавно...