Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Из сборника рассказов последних лет — «Жизнь». В настоящий сборник, подготовленный к 87 годовщине со дня рождения выдающегося советского и русского писателя Владимира Григорьевича Корнилова, вошли рассказы, написанные в последние годы его жизни. Созданные на основе впечатлений его отрочества, юности и уже взрослой жизни, они охватывают три этапа становления одной личности. Читателям, уже хорошо знакомым с творческим талантом писателя, в этих небольших по форме, но глубоких по силе мысли, миниатюрах, его личность высвечивается новыми яркими гранями. Тем, кто только ещё начинает знакомиться с образами и впечатлениями из мира Владимира Григорьевича, предстоит удовольствие постичь его непростой путь, под названием «Жизнь»…
отрывок из произведения:
...Моя близость с природой, при самом любовно-трепетном к ней отношении была до странности противоречива, как впрочем, противоречива вся человеческая жизнь.
Помню самую-самую первую мою встречу с огромным жуком, с длинными, свернутыми на концах в спиральки усами. Было мне, как узнал я потом, полтора годика, и случилось это в Разливе, под Ленинградом, на даче, которую отец снимал на лето для мамы, меня и нянюшки моей финки Хильды. Игрался я у крыльца, на солнышке, и оказался один на один с невиданным существом. Помню угол высокого дощатого крыльца, выкрашенного в синий цвет, желтое пятно песочка, на котором сижу, раскинув пухлые голенькие ножки, и это вот неизвестное существо, упрямо ко мне ползущее. Существо замерло у моей ноги. В детском — любопытстве прикоснуться ко всему, что движется, я протянул свой слабенький пальчик и прижал усача.
То, что случилось, было, настоящим потрясением для не проснувшейся еще моей душонки, потому, видимо, и отпечаталось в моей памяти. Существо, цепкими жесткими лапками охватило мой палец, и когда, отдернув руку, я увидел висящее на моем пальце что-то безобразно-страшное, я отчаянно завопил и долго потом плакал в добрых руках Хильды, а Хильда качала меня, успокаивала, ласково приговаривала что-то про серенького совсем нестрашного жучка.
Странно, когда я подрос, я не боялся собак, ни волков, в одиночестве мог днями, даже ночами бродить по самым глухим лесным урочищам, но ползущие и летающие жуки долго еще вызывали во мне дрожь, я избегал брать их в руки, и только будучи уже взрослым преодолел запечатленный в младенчестве страх.
Похожий случай произошел, когда было мне уже четыре годика. Жили, мы тогда в Свердловске, на первом этаже кирпичного дома с большим двором и дощатым сараем для дров. Отец получил назначение на Дальний Восток, мы перебирали и укладывали в дорогу вещи.
В ящике с книгами отец обнаружил на дне мышонка. Серенький, он уткнулся мордочкой в угол и дрожал от страха. Отец, вовсе не жестокий по характеру, с какой-то, не идущей ему агрессивностью, схватил стоящую у дверей палку, прицелился ударить. Я возопил отчаянно, в моем возмущенном сознании не укладывалось, как хорошенькое живое существо можно ударить. Отец в растерянности уставился на меня, вопящего, спросил недоуменно:
— Что же делать? Он же грызун!
С лицом, залитым слезами, всхлипывая от жалости, я поднял мышонка за тонкий хвост, и так держа его вниз головой, побежал через крыльцо во двор, дождь, помню, лил из надвинувшейся тучи, вмиг я промок, но хвост держал крепко и бежал, шлепая по лужам, к сараю, чтобы там, под крышей, выпустить спасенного зверька...
...Моя близость с природой, при самом любовно-трепетном к ней отношении была до странности противоречива, как впрочем, противоречива вся человеческая жизнь.
