Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Из сборника рассказов последних лет — «Жизнь». В настоящий сборник, подготовленный к 87 годовщине со дня рождения выдающегося советского и русского писателя Владимира Григорьевича Корнилова, вошли рассказы, написанные в последние годы его жизни. Созданные на основе впечатлений его отрочества, юности и уже взрослой жизни, они охватывают три этапа становления одной личности. Читателям, уже хорошо знакомым с творческим талантом писателя, в этих небольших по форме, но глубоких по силе мысли, миниатюрах, его личность высвечивается новыми яркими гранями. Тем, кто только ещё начинает знакомиться с образами и впечатлениями из мира Владимира Григорьевича, предстоит удовольствие постичь его непростой путь, под названием «Жизнь»…
отрывок из произведения:
...Сане Клепикову за пятьдесят. Но все, от мала до велика, окликают его просто «Саня», или «Сана», не смягчая последнего звука, как обычно с дружеской расположенностью обращались к нему кавказские люди, шабашничавшие летами в наших краях, и имеющие самое прямое отношение к многосторонней мастеровитости безотказного механизатора-умельца.
И глядится Саня не по возрасту, будто остался тем стеснительным пареньком, каким был в годах холостых: росточком невелик, хотя и плотен, как полевая птица-куропач. На круглом лице, зимой обветренном, летом смуглом от постоянного солнечного жара, особенно приметны большие чуткие уши и нос — прямой, тяжелый, как дуло нацеленного ружья. Нос выставлялся над маленьким, каким-то детским ртом, со вздутыми, будто в обиде, губами. Темные волосы, с вроде бы посторонней сединкой, всегда коротко, по-домашнему острижены. После долгого мытья рук и лица под рукомойником, Саня всегда смачивает их, аккуратно приглаживает обеими ладонями.
Если говорить про дела житейские, то Саня в обиде только на природу, что обделила его ростом, да еще вот ноги покривила в сиротном голодном детстве. На всю жизнь согнулись ноги колесом, как у кавалериста времен гражданского противостояния, не слезавшего по случаю долгой войны с коня. Но и к таким ногам он попривык, ходил торопко, переваливаясь с боку на бок. Не в пример другим, прямоногим, одолевал немереные расстояния, когда, заприметив чужие удачи, отправлялся в дальние болота за клюквой, или собирал грибы на соленье, или преследовал с берданкой в руках дичь. И ежели кто-то из приятелей, имевших в своем распоряжении колхозную машину, вызывался подбросить его до места, добродушно отмахивался, кричал: «Пока ты тут ковыряешься, я на своих кривых дальше утопаю...!».
Из-за мелкого росточка Саня избегал на людях стоять рядом со своей половиной. Да и то: весело ли мужику, когда едва доставал он головой до плеча по-русски дородной своей женушки?! Зато у себя дома Саня держался хозяином, при случайном госте даже командовал, правда, не очень уверенно, вознаграждая себя за вынужденные природные неловкости. Впрочем, колхозный люд, подтрунивая над особенностями его внешности, редко перебирал в насмешке. За устоявшемся снисходительно-добродушном к нему отношением, где-то на донышке, всегда проглядывала уважительность: Саня был механизатором, безотказным работягой. И не просто работягой. На своем погрузчике, смонтированном на «Беларусе», впору было выступать ему в цирке. Люди специально приходили полюбоваться на поистине цирковую его мастеровитость: ковшом он мог коробок спичек в окно подать, из окна стопочку на ковш принять, поднести гостю-приятелю!
Случая не припомню, чтобы Саня не оправдал чьих-то ожиданий. Любую работу, которая даже не вписывалась в инструкции, он, приноравливаясь к делу, вершил в лучшем виде. Цену своему рабочему уменью знал и потому со снисходительностью деда отмалчивался на шуточки завистливых молодых механизаторов, которых всех, за немногим исключением, пренебрежительно звал «комсомольцами».
Руки и сметливый ум Сани, в самом деле, равны были цене золота: сам, своими руками поставил он дом на крутом берегу реки в ряд с другими домами, отстроил на огороде баньку, хранилище под картошку, из кирпича сложил мастерскую и сараюшку под разные надобности, соорудил причал для лодки, и все по высшему, как говаривал он, классу...
...Сане Клепикову за пятьдесят. Но все, от мала до велика, окликают его просто «Саня», или «Сана», не смягчая последнего звука, как обычно с дружеской расположенностью обращались к нему кавказские люди, шабашничавшие летами в наших краях, и имеющие самое прямое отношение к многосторонней мастеровитости безотказного механизатора-умельца.
