Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Марк Яковлевич Азов ( Айзенштадт ) — писатель (драматург, прозаик, поэт, сценарист) сатирик и юморист, автор произведений для Аркадия Райкина (в том числе, наиболее популярные: «Коликчество – какчество», «Пирикур»). Басни с прописными моралями («Медведь сел на ежа» и др., вошедшие в книжки «Точки над i» и «Плоский купол» – совместно с В.Тихвинским). Пьесы — в театрах Москвы, Санкт-Петербурга, других городов бывшего СССР и за рубежом. Сценарии фильмов (в том числе последний фильм Марка Донского). На стихи М.Азова – писались песни композиторов М.Дунаевского, А.Флярковского, А.Журбина и др. Основные произведения — не только юмор и сатира, а также рассказы о войне, лирико–философская и фантастическая проза, сказки, притчи и пьеса «Весенний царь черноголовых» — вошли в книгу «Галактика в брикетах», изданную в Израиле. В периодической русскоязычной печати Израиля публикуются рассказы цикла «Рабинович жил, Рабинович жив, Рабинович будет жить», в журнале «Галилея» — иронические воспоминания-повесть «Ицик Шрайбер в стране большевиков». Историко-фантастическая проза в «Иерусалимском журнале».
Марк Азов — член союзов писателей России и Израиля, председатель северного (Галилейского) отделения Союза русскоязычных писателей Израиля, руководитель литературного объединения «Галилея», главный редактор журнала «Галилея», автор и актер театра «Галилея» в Назарет Илите, Израиль.
отрывок из произведения:
...Ицик Шрайбер знать ничего не хотел и ни во что не верил… Кроме «черной кошки», «тринадцатого числа», « спотыкания правой ноги», « встречи с попом или машиной скорой помощи», «рукопожатия через порог», «возвращения с дороги», «счастливого билетика» и еще бесчисленного множества дурных и хороших примет.
Назвать его атеистом не берусь. Какая-то драматургия во всем, что происходит в мире, есть,значит возможен и драматург. Но спектакль уже идет, и драматургу ничего не остается, как сидеть в зале, рвать на себе бороду и материть в душе режиссера, который все перекрутил так, что черт ногу сломит… Впрочем, Ицик ничего не знал наверняка. Даже если этот увлекательный мир создал сам Господь, то правит все равно Госпожа Имеется в виду госпожа Удача..Во всяком случае, Он ему ни разу не показывался, а Она тут как тут, иначе Ицика давно бы на свете не было. Я о войне не говорю. С войны не один только Ицик вернулся, а вот расстрелять его могли минимум дважды. А уж упечь на какой-нибудь лесоповал сам Господь велел. Да Госпожа не позволила.
В сорок пятом пехотная дивизия, в которой он служил, как дошла пешком до Берлина, так и пошла обратно в пешем строю через пол Германии и Польшу до бывшего военного городка в Белоруссии. Здесь их поселили в палатках и приказали отстраивать городок своими силами , то есть из обломков кирпичей складывать себе казармы.
Но Ицик со своим взводом поселился в деревне, где девки только того и ждали , а бабы дружно гнали свекольный самогон. Войне капут –гуляй солдат.. Но, надо же, чтобы, гуляя в приподнято самогонном настроении, Ицик напоролся на командира полка со свитой из штабных офицеров.
— Па-ачему? — набросился на него полковник.П-ачему, ваши люди, лейтенант, живут в деревне и не строят казарму, как положено?
— А потому что война кончилась, товарищ полковник, и нам казарма не понадобится.
— Ах, вот как? Домой потянуло? Так зарубите, товарищ Шрайбер, на своем длинном носу, что для вас ничего не кончилось , вы еще служить и служить будете, как медный котелок!
Если бы Ицик не имел дурной привычки вступать в пререкания с начальством, может, оно бы и ограничилось столь оригинальным высказыванием.
Но самому Сократу не стоило состязаться с Ициком в риторике, особенно когда он отвоевался и напился на радостях.
В изысканных выражениях он сообщил собравшимся штабным, от майора и выше, все, что о них думал: и как они прятались за спины солдат, когда шло смертоубийство, и как сейчас прячутся от демобилизации. Потому…кто они были на гражданке? И где еще наедят такие рожи? Дома, в деревне, где очистки от картошки едят?!..И так, распаляясь в ораторском раже, Ицик довитийствовался до того, что Красная армия – тюрьма народов, они в ней тюремщики , и он их сейчас перестреляет….
Естественно, его тут же подхватили под белы руки, и он проснулся в хате, где следователь СМЕРШа – была такая милая организация «Смерть шпионам», армейское НКВДвременно квартировал.
Все было очень мило, по-домашнему. Следователь вообще еще спал в соседней комнате, а хозяйка дома отпоила Ицика огуречным рассолом, налила чаю из самовара, и, пока делать нечего, взялась ему нагадать на картах, что его ждет.
Ицик и без карт догадывался: казенный дом и дальняя дорога…Хотя, скорей всего, близкая: до ближайшей стенки.
Карты показали, примерно, то же. Но та, которая легла последней, была неожиданной и красноречивой:
...Ицик Шрайбер знать ничего не хотел и ни во что не верил… Кроме «черной кошки», «тринадцатого числа», « спотыкания правой ноги», « встречи с попом или машиной скорой помощи», «рукопожатия через порог», «возвращения с дороги», «счастливого билетика» и еще бесчисленного множества дурных и хороших примет.
