Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Михаил Вячеславович Акимов родился в 1951 году в Вологде. В 1966 году с родителями переехал на Сахалин. Окончил Южно-Сахалинский педагогический институт, работал учителем русского языка и литературы в школе, режиссером на районном телевидении и корреспондентом — на областном. В 2009 году переехал в Нижний Новгород и работает методистом в доме детского творчества.
Пишет юмористическую и фантастическую прозу. Публикации в журналах «Если», «Реальность фантастики».
отрывок из произведения:
...Мы с Валькой ехали в вагоне древней электрички, направляясь в деревню Пеньки, где жила сестра моей матери тётя Нюра. Поездка была результатом одного разговора в валькиной московской квартире. Я с таким энтузиазмом расписал ему прелести летней деревенской жизни, что мой друг загорелся идеей пожить там хотя бы недельку, предпринимая походы на рыбалку, за грибами и ягодами. Честно говоря, я думал, что дальше мечтаний дело не пойдёт, и очень удивился, когда тот сегодня утром прямо с поезда заявился ко мне на работу и объявил, что даёт мне полчаса на то, чтобы я договорился со своим начальством насчёт недельного отпуска. Он также пояснил, что прибыл ко мне с конкурса на лучшую модель вакуумного пылесоса, где завоевал главный приз, и именно его модель будет запущена в серийное производство. Насколько я понял из его рассказа, жюри понравилась привычная для всех валькиных моделей многофункциональность: помимо своего основного назначения, его пылесос можно было использовать как соковыжималку и пульт дистанционного управления для японских телевизоров любой модели; кроме того, в него были вмонтированы пепельница и утюг.
Я оставил Валентина любезничать с женской частью нашего коллектива, а сам отправился в кабинет шефа, где путём униженных просьб и робких напоминаний о своих производственных заслугах мне удалось-таки выбить четыре дня из количества имевшихся у меня восемнадцати отгулов. Оставалось только позвонить на работу жене и попробовать объяснить, почему меня четыре дня не будет дома. После пятнадцатиминутных уговоров жена, наконец, сдалась, взяв с меня обещание, что в этот раз мы с Валькой не полезем ни в прошлое, ни в альтернативную реальность. Я заверил её, что речь идёт всего-навсего о четырёх днях рыбалки и лесных прогулок у тёти Нюры, а никаких приключений и потрясений не предвидится по определению, и повесил трубку. Сам я своей уверенности не разделял.
Сразу с работы мы поехали на вокзал и пошли в камеру хранения, где Валька оставил свой багаж. Он с гордостью продемонстрировал мне свой спиннинг, чудо японской техники, на который потратил половину своей премии за победу в конкурсе. Кроме спиннинга у него был внушительных размеров кейс, судя по всему, довольно тяжёлый. Мне вещей не требовалось никаких, поскольку я ехал к близкой родственнице да ещё в глухую деревню.
И вот электричка не то, чтобы остановилась — притормозила у платформы Пеньки и тронулась с места, едва мы с Валентином успели выскочить из вагона. По дороге к дому тёти Нюры он восторженно ахал: его, москвича, восхищала и замысловато вьющаяся деревенская улочка, и простенькие домишки, прятавшиеся в живописной зелени огородов, и тишина, которую нарушали только пение птиц, крики петухов и лай собак.
— Да, старик, это просто потрясающе, что мы сюда приехали, — сказал он, — я чувствую, отдохнём мы здесь на полную катушку. На весь год потом запаса бодрости хватит!
Деревенька, благо, была небольшая, поэтому запас восторженности у него не успел истощиться, хотя дом моей тётки стоял на самой её окраине. Тётка возилась в огороде — пропалывала грядки. Увидев меня, она охнула и заспешила к калитке.
— Вот, тёть Нюр, познакомься, — сказал я, обнимая и целуя её, — мой друг Валентин, изобретатель и конструктор из Москвы. Мы с ним приехали погостить у тебя несколько дней.
— Проходите, проходите в дом, — засуетилась она. — Вот радость-то, гости дорогие! А-то ведь я всё одна да одна! Сейчас я вас накормлю.
Она мигом собрала на стол нехитрую деревенскую еду: варёную картошку, помидорчики, огурчики, — и, поколебавшись немного, выставила бутылку самогона.
— Да брось ты возиться, тёть Нюра! — сказал я. — Садись с нами, рассказывай, как дела.
Тётка уселась, наконец, за стол, чокнулась с нами и пригубила из своего стакана.
— Да какие там дела, — махнула она рукой, — беда одна. Представляешь, вот так вот возишься, возишься весь день в огороде, а ночью залазят мужики — наши же деревенские пьяницы, и всё, как есть, обчистят. Это не то, что раньше — мальчишки заберутся да яблок немного пообрывают, оно и не жалко. А эти нехристи — что не оборвут — то ногами потопчут. У себя-то в огороде работать не хотят, только пьянствуют да у меня воруют.
— Вот те на! — удивился я, — А Полкан-то твой чего, зверюга эта, не гоняет их, что ли?
Тётка поднесла к глазам платок и всплакнула.
— Пропал Полкаша, — сказала она, — ведь эти ироды чего утворили: сначала его просто подкармливали, чтобы он их не трогал, а потом и вовсе — вином его напоили. Так тот ночью верёвку перегрыз и за ними увязался. С тех пор все вместе по деревне и ходят — пьют и попрошайничают.
— Кто пьёт? — ошеломлённо спросил я. — Полкан?
Вместо ответа тётка только кивнула и разрыдалась.
— Ну, и дела, — покачал головой Валентин.
И тут я внёс одно неосторожное предложение, за которое потом готов был откусить себе язык. Мою неосмотрительность до какой-то степени оправдывает только то,что к этому времени мы выпили по три стопки самогона, и все проблемы казались ерундовыми и легко разрешимыми.
— Ну, не расстраивайся, тёть Нюр, — сказал я, — пока мы здесь, они не полезут — нас побоятся. А за это время Валька тебе какую-нибудь хитрую сигнализацию придумает.
— Не сигнализацию, — сказал он, вылезая из-за стола. — Спасибо, тётя Нюра!... Что толку от сигнализации, больно она их испугает! Я вам, тётя Нюра, робота-охранника сделаю. Да такого, что он им по первое число всыплет! Мало не покажется!
— Из чего ты здесь его сделаешь? — недоумённо спросил я.
Вместо ответа Валька открыл свой кейс. В нём было полно всяких электронных плат, микросхем и других неведомых мне деталей...
...Мы с Валькой ехали в вагоне древней электрички, направляясь в деревню Пеньки, где жила сестра моей матери тётя Нюра. Поездка была результатом одного разговора в валькиной московской квартире. Я с таким энтузиазмом расписал ему прелести летней деревенской жизни, что мой друг загорелся идеей пожить там хотя бы недельку, предпринимая походы на рыбалку, за грибами и ягодами. Честно говоря, я думал, что дальше мечтаний дело не пойдёт, и очень удивился, когда тот сегодня утром прямо с поезда заявился ко мне на работу и объявил, что даёт мне полчаса на то, чтобы я договорился со своим начальством насчёт недельного отпуска. Он также пояснил, что прибыл ко мне с конкурса на лучшую модель вакуумного пылесоса, где завоевал главный приз, и именно его модель будет запущена в серийное производство. Насколько я понял из его рассказа, жюри понравилась привычная для всех валькиных моделей многофункциональность: помимо своего основного назначения, его пылесос можно было использовать как соковыжималку и пульт дистанционного управления для японских телевизоров любой модели; кроме того, в него были вмонтированы пепельница и утюг.
