Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Фанфик по миру Тайного города Вадима Панова. Вошел в число чемпионов конкурса «Тайный город — твой город» 2009.» Опубликован в сборнике Вадима Панова «Паутина противостояния».
Надо же было встретится в городском вытрезвители челу и Красной Шапке. Да не просто так повстречаться, а так, что родные их перепутали. И вот уже чел участвует в разработке и проведении нападения на Великий Дом Чудь. А вот у Красной Шапки все намного страшнее — его везут кодироваться от алкоголизма.
отрывок из произведения:
...Свидетельница беспокойных царских времен, бывший оплот «светлого будущего всего человечества», Москва уже давно превратилась в современный город, соответствующий западным стандартам. Иностранные туристы аж умилялись, глядя на стеклянные коробки огромных супермаркетов, логотипы знакомых брендов в витринах магазинов и изобилие американских машин на дорогах. А более всего заокеанских гостей радовало наличие густой сети любимых забегаловок, продающих колу, гамбургеры и картошку фри. Заграничные гости, как на старых добрых друзей, глядели на родные названия и одобрительно кивали головами: некогда страшная, непонятная страна встала-таки на пусть исправления, вот они, признаки цивилизации — налицо.
Откуда же им было знать, что Москва, словно женщина, купившая себе новый гардероб, не могла вот так, в одночасье, выбросить всю свою старую одежду. Облачившись в наряды иностранных «ресторанов», в позабытых углах лабиринтов старых улиц, в неприметных карманах проулочных тупиков столица каким-то чудом сохранила, то ли по недосмотру, то ли из ностальгических соображений рюмочные и пивные, пирожковые и сосисочные, пельменные и чебуречные, бутербродные и котлетные. Конечно, большинство из них стали называться модными словечками «кафе» и «бар», но… если кальсоны с начесом назвать «ретро-неглиже», кальсонами они от этого быть не перестанут, так ведь? Кто-то из новых хозяев просто пожалел денег на евро-ремонт, кто-то не сделал его вполне сознательно. В результате, дух «старых-добрых времен» ощущался.
Не вызывающие никакого гастрономического интереса у туристов, эти места имперского общепита пользовались неизменным вниманием местных трудяг, пенсионеров, алкашей, бомжей, студентов и — полиции. Едва на улицы опускались сумерки, синие патрульные джипы отправлялись на ежевечерний променад между обитающими в округе рюмочными и пивными, неизменно собирая щедрый урожай клиентов для ближайшего вытрезвителя — ну где еще, как не в пельменной, можно так набраться ядреного ерша из купленного в забегаловке пива и припартизаненной с собой чекушки?
Сегодня, впрочем, улов был негуст. Тройка смирных пьянчужек, перебравший лишнего и крепко спящий здоровенный мужик и — двое шумных коротышек. Вообще-то, постоянные посетители районного «приюта для опьяневших» полицию, завсегдатаев и обслуживающий персонал вытрезвителя знали в лицо, состояли с ними в довольно теплых отношениях и потому обычно вели себя тихо и спокойно. Буйствовали и горлопанили в основном чужаки, которых в этот вечер оказалось сразу двое.
— Нарушение прав человека! — на диво четко и громко выговорил лысый низкорослый мужик в некогда модном, а сейчас невозможно замызганном костюме. — Я требую адвоката!
— Убью, мля! — рычал другой коротышка, в кожанке и красной бандане, исступленно тряся решетку, перегораживающую салон джипа. — Отпустите, челы поганые, а то, в натуре, хуже будет!
— Заткнитесь там, — вяло огрызались полицейские, долгое время не принимая никаких мер к утихомириванию буянов. Видимо, надеялись, что алкоголь сделает свое дело, и шумные пассажиры утомятся. Однако, ни тот, ни другой не унимались.
Тот, что в бандане, поочередно то стонал, то угрожал:
— Урою, мля! В шуркъ порублю! Мне в форт надо, сбор на штурм! Сабля меня убьет, если я не явлюсь… Пустите, челы, по-хорошему, а то я вам кишки достану!
Костюмный же стиль не менял:
— Требую звонок адвокату! Мои права ущемляют!
Один из полицейских не выдержал:
— Ну, я вас сейчас ущемлю, — и кивнул водителю: притормози.
Далее произошло то, что сухие полицейские протоколы обычно описывают как «оказание сопротивления при задержании»… Остаток пути прошел в относительной тишине и спокойствии. Трое пьянчужек благоразумно помалкивали, перебравший мужик продолжал крепко спать, а двое коротышек уныло смотрели в окна. Когда джип подскакивал на очередной колдобине, костюмный теперь только морщился и тихонько бубнил о правах человека. Банданный же лишь зло косился и шипел:
— Мля, чел, да заткнись ты уже! Мало тебе?
Когда патрульный джип подъехал к старинному двухэтажному зданию грязно-бордового цвета, в котором располагался вытрезвитель, лица буянов уже отекли и расцвели синяками самых различных оттенков.
— Кто это их так? — без интереса осведомился здоровый санитар самого что ни на есть мясницкого вида, извлекая из салона притихших коротышек.
— Да бутылку между собой не поделили, вот и подрались, — деланно безразлично пожал плечами полицейский, усаживаясь обратно в джип: для него ночь только начиналась.
…Процедуру раздевания костюмный перенес стоически, зато банданный вопил как резанный, когда ему, уже разоблаченному до трусов и носков, предложили добровольно расстаться с банданой.
— Не трожьте, гады! — истошно верещал он.
Разумеется, его вопли сочувствия не встретили. Лишенный красной косынки, бывший банданный впал в подавленное состояние и на вопросы протокола о фамилии-имени-адресе отвечать напрочь отказался. Бывший костюмный документов при себе тоже не имел и, словно из солидарности к собрату по несчастью, тайну своей личности развеивать тоже отказался.
— Братья? — деловито осведомилась дородная фельдшерица при виде одинаково раскрашенных синяками и татуировками, невысоких, лысых, заросших щетиной пьяниц. Впрочем, ответ ей был неинтересен.
Просьба поднять с пола монетку или пройтись с закрытыми глазами по прямой вызвала со стороны обоих шквал ругательств различной степени цензурности. Фельдшерица махнула рукой и вынесла диагноз: «Проспятся». На этом медицинское освидетельствование закончилось, и оба бунтаря были помещены в камеру — для оздоровительно сна...