Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Из сборника «Сцены из жизни за стеной». Собранные в книге тексты впервые напечатаны на страницах ежемесячного журнала «Pani» в 2006–2008 годах.
В сборнике новелл «Сцены из жизни за стеной» известный польский писатель и ученый Януш Леон Вишневский с одному ему присущими глубиной и сопереживанием рассказывает удивительные истории о любви и ненависти, об изменах и разочарованиях, о терпении и надеждах, о том, как чувства украшают — или уродуют человеческую жизнь.
отрывок из произведения:
... «Сплети великодушно ладони наши, и грезь о нас обоих, Господи Боже, Ты, которому известны все вопросы и ответы…»
Такой фразы никогда бы не написал мой отец. Он не верил ни в какого Бога, а о поэзии знал лишь то, что она существует. Он вспоминал об этом главным образом тогда, когда мой старший брат или я читали ему стихи, которые нам задали выучить наизусть. Помню, что когда я читал Броневского[5], он вообще меня не слушал. Равно как и молитвы, которые нам задавали на уроках Закона Божьего. Для него это тоже была исключительно поэзия. Разве что анонимная, а потому еще более идеологически подозрительная. Мой отец был новообращенным атеистом, который перестал верить в то, что кто-то может знать все ответы. Кроме того, я не помню, чтобы он когда-либо «великодушно сплетал» ладони с ладонями своей жены, моей матери. Я вообще не помню, чтобы он в моем присутствии до нее дотрагивался. Поэтому он точно не мог бы такое написать.
Но какой-то мужчина это написал. На вырванном из тетради в линейку листке, пожелтевшем и истертом от времени на сгибах. Вверху было написано имя моей матери, внизу — подпись и дата: «Февраль 1942». Я нашел этот листок случайно под стопкой других семейных документов на дне металлической шкатулки, хранившейся в подвале. Мою мать любил какой-то мужчина, не мой отец! Вполне вероятно, что он к ней прикасался и даже ее целовал! 1942 год казался мне столь же далеким, как Грюнвальдская битва, но только не ее любовь, нет.
Дети с изумлением и странным беспокойством воспринимают любую информацию о том, что у их родителей была какая-то жизнь, тем более интимная, прежде чем они встретились. У них могли быть верные друзья в начальной школе, приятели в армии или знакомые в вузе. Но любовь должна быть только одна. Первая и последняя, единственная и вечная. Долгое время мне казалось, что мои родители были вместе даже раньше, чем началась вечность. И только два раза сблизились максимально. После первого родился мой брат, после второго — я. На самом деле все было не так. Моя мать сама мне об этом рассказала, когда я спросил ее про листок из шкатулки…