Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Альтернативная история. Фашистская Германия победила в войне. Герой воспитывался при оккупации, он отказался от своего имени и своего прошлого. И единственное его стремление — стать ближе к хозяевам новой жизни...
отрывок из произведения:
...За взгорком открылась деревня. Минуло года три, как он был здесь последний раз. Когда закончил Истринское реальное училище для народов 4-го класса и поступил на службу в ландмахт. Приехал на побывку, за три дня разругался со всеми вдрызг... Его бесили тогда люди, слова, движения, предметы. Но больше всего – запахи. Куда ни сунься, всюду вонь. Отвык...
Старый пьяненький селянин в валенках и телогрейке, худой как жердь, отворит перед ним дверь. Шатнется, полезет с поцелуями. Старая некрасивая селянка в платке из ситчика с блеклыми разводами предложит ему щи с грибами. Селянка помоложе, простоволосая и распутная, попытается завлечь его к себе в постель. Полуживой пес, которому сто лет в обед, обнюхает его и поставит грязные лапы на штаны. Все предсказуемо и безобразно.
Пфуй!
Он прислушался к себе: вздрогнет ли хоть одна струнка в душе, отзовется ли на дымкий аромат осенней деревни, знакомый с детства? Нет, ничего. Прошлый раз он орал тут, как безумец, по одной причине: девушка показалась родной. Тогда еще она казалась родной. И собака. Невесть почему...
Нет. Три года прошло. Теперь он чужак в этом унылом краю.
И еще у него очень хорошая фельдфебельская форма, новенькая, прекрасная – по сравнению с любым одеянием, которое можно было бы тут увидеть. А на левом кармане красуется черный значок за ранение, полученное еще в первой кампании, когда они отбивали у китаёзы Читу.
Они и тогда-то не смогли понять Вилли, а ныне меж ним и местным мужичьем разверзлась пропасть.
Но кое-что в этих местах, пожалуй, стоит его терпения...
Стучать не понадобилось: дверь оказалась открыта. В темных сенях пованивало сушеными травками. Горница. Полосатые половики. Дедовские ходики тюк-да-тюк. Ветхий ситец отгораживает кухонный угол. На лавке сидит старый тощий селянин в телогрейке и валенках. Кожа дрябло побалтывается под подбородком. Полуседые-полуземлистые волосы худо расчесаны.
Ну, точно. Бросается с поцелуями. Прах побери, мундир провоняет... Вилли отворачивает лицо, боясь вдохнуть полной грудью самогонный перегар... но нет, старик сегодня трезв.
– Сынок! Ваня... Приехал! А мы и не чаяли. Прошлый раз... мы тебя... прости.
– Рад тебя видеть, папа.
– Маланья! Мать! Ванька приехал!
– Да вижу я, старый...
Мутер наскоро вытирает ладони старым тряпьем и тоже лезет целоваться.
– Сыночка... сыночка... Как я тебя жалею.
Его передернуло от мерзкого слова «жалею». Дрянь. Дрянь!
– Что же ты письма-то не написал, сына? Мы ж не готовились. Пусто всё, стола толком не накроешь.
– Я тут проездом, папа.
– Соседей позовем! Расскажешь...
– У меня один час.
Мутер картинно уронила руки.
– Да как же это? Не по-людски... Всего-то час!
– Служба, мама.
Сейчас же произошло худшее из возможного. Красное, некрасивое лицо мутер затряслось, покатились слезы. Дрянь! Вилли не знал, как ему избавиться от чувства омерзения. К счастью, на помощь пришел фатер.
– Не дребезжи, Маланья! Ну, тетеря, тихо. Радуйся – хоть час у тебя. Щи, вроде, осталися?
– Ой! Дак что ж это я... Как чумовая. Как беспамятная. Сейчас щец грибных. И огурчика. И чаек скипячу, сахарину, правда, нет.
...За взгорком открылась деревня. Минуло года три, как он был здесь последний раз. Когда закончил Истринское реальное училище для народов 4-го класса и поступил на службу в ландмахт. Приехал на побывку, за три дня разругался со всеми вдрызг... Его бесили тогда люди, слова, движения, предметы. Но больше всего – запахи. Куда ни сунься, всюду вонь. Отвык...
