Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
«Эта пьеса была дорога Александру Володину особенно. Написал он ее давно, ставилась она мало и, кажется, не очень удачно. Как-то речь зашла об издании «библиотечки драматурга XXI века». Идея была простая: одна книга — одна пьеса, но самая любимая. Александр Моисеевич, почти не раздумывая, сказал: «Печатай «Мать Иисуса». Этот проект его очень воодушевил, но, к сожалению, мы не успели. Володин умер. Это седьмая книга Александра Моисеевича, мной изданная. Если следовать мистике цифр, то число «семь» означает полноту и совершенство замысла».
Николай Якимчук
отрывок из произведения:
...Тридцать третий год нашей эры. Дом Марии, матери Иисуса. В открытой двери стоит ее младшая сестра. Она вглядывается в сумрак дома.
— Мария! — тихо позвала она.
— Что там? Где мальчик? — отозвалась Мария.
— Отвела ребеночка, нашлись люди, приютили.
— Видишь — побоялись.
— Ну кто теперь не боится! Тоже дрожат. Самые верные друзья попрятались. Все куда-то исчезли, никого не найти. А первый друг, Петр, первый и отрекся.
— Вот ругаешься. Нехорошо.
— Почему нехорошо?
— А вот потому и нехорошо.
— Почему нехорошо? Ты можешь объяснить членораздельно?
— Что?
— Почему, спрашиваю, нехорошо? Мария прислушивалась к тому, что происходит на улице. Гомон голосов нарастал.
— А... Он что говорил? Других не надо судить. Тогда и тебя судить не будут.
— Не знаю, не слышала, чтоб он это говорил.
— Спроси у людей, которые слышали.
— Все что-нибудь слышали. Каждый что-нибудь да слышал. Мы, говорят, ученики. Учились, учились, ничему не научились.
— Я все-таки пойду, — сказала Мария.
— Куда?
— Туда, где Он.
— Сейчас? Зачем?
— Не знаю, не знаю. Лягу на гробницу, полежу.
— Заберут.
— Ну и заберут.
— Тогда я тоже с тобой. Пускай видят. А то правда, живой был — за ним толпы ходили, а казнили — никого нет...
Дверь отворилась. Вошел мальчик лет шестнадцати.
— Почему ты ушел? — спросила Мария.
— Они сказали — иди домой.
— Кто сказал?
— Там хозяин пришел. Он сказал, чтоб я убирался домой, не хватает, чтобы меня у них нашли.
— Еще один смельчак, — сказала сестра.
— Я есть хочу, — жалобно сказал мальчик.
— Что ты сразу начинаешь ныть? Как будто ему не дают. Не дадут — тогда будешь ныть.
...Тридцать третий год нашей эры. Дом Марии, матери Иисуса. В открытой двери стоит ее младшая сестра. Она вглядывается в сумрак дома.
