Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Джон Голсуорси — выдающийся английский прозаик и драматург, один из крупнейших писателей-реалистов первой трети XX века. В 1932 году Голсуорси была присуждена Нобелевская премия.
Джон Голсуорси сочетает в своих произведениях силу социального анализа с гуманистическим пафосом, утверждающим высокие нравственные идеалы.
Особенным благородством отличается его трактовка темы любви.
отрывок из произведения:
...Таггарт приподнялся. Канаву для ночлега он выбрал очень удачно, под изгородью у домика сторожа; ее скрывали ветви деревьев. Птицы Гайд-парка уже завели свои утренние песни. Часов у него не было, они отправились туда же, куда за последние три месяца ушли и остальные вещи, и только по сумеречному свету он мог догадаться, что начало рассветать.! Ему было не за что благодарить птиц: их щебетанье прервало его сон, и он почувствует голод задолго до того, как появится завтрак, бог ведает откуда. Однако Таггарт с интересом прислушивался к птичьему пению. Это была первая ночь, которую он провел под открытым небом, и, как все новички, испытывал некоторое торжество оттого, что, вопреки закону, сторожам и утренней сырости, он всё же стал бродягой.
Таггарт был родом из Нортумберленда и, по собственному выражению, никогда «не вешал носа». Родился он в городе, и потому его знакомство с природой было весьма ограниченно и не шло дальше уменья различать воробьев, дроздов и синичек; однако писк и гам, поднятые крылатыми бродягами, доставляли ему истинное удовольствие, и, если не считать некоторой ломоты в костях, чувствовал он себя «превосходно».
Таггарт раскурил трубку и снова вернулся к занимавшей его проблеме: как достать работу и почему он потерял работу.
Три месяца назад Таггарт, хорошо упитанный, статный и самоуверенный, весело входил в кабинет своего шефа в конторе Объединенного журнального издательства. Шеф приветствовал его:
– Доброе утро, Таггарт. Джорджи Гребс дает нам статейку для «Маяка». Писать у него, конечно, нет времени. Я хочу поручить это вам – один-два столбца, что-нибудь в его стиле, а он подпишет. Хорошо бы пускать такие статейки в «Маяке» каждую неделю. Нужны имена. Я уже раздобыл около десятка знаменитостей. Мы заставим публику охотиться за «Маяком».
Таггарт улыбнулся. Джорджи Гребс! Это имя популярно. Первоклассная мысль заполучить его для журнала.
– А написал ли он хоть строчку в своей жизни, сэр?
– Вряд ли… но о чем он может написать, нетрудно догадаться. Конечно, за статью он ничего не получит, кроме рекламы. Для следующего номера я выудил сэра Катмена Кейна. С этим надо быть осторожней. Его манеру легко усвоить по той его книге о знаменитых убийцах. Он чертовски занят, но подпишет что угодно, если будет хорошо сделано. Таггарт, я заставлю публику рвать из рук наш «Маяк». Но не теряйте времени и принимайтесь за статью Гребс!
Таггарт кивнул и, достав из кармана несколько отпечатанных на машинке листков, положил их на стол:
– Вот ваша передовая, сэр. Пожалуй, немного резковата.
– Мне некогда читать. Спешу на поезд, Таггарт.
– Не смягчить ли ее немного?
– Возможно, решайте сами. Садитесь здесь и кончайте передовую. Вернусь в пятницу. До свиданья.
Таггарт помог ему надеть пальто, и, схватив шляпу, шеф исчез.
Таггарт сел и начал править статью. «Хорошая статья. – подумал он, – жаль, никто не знает, что пишу их я…» Эта работа за другого – настоящее искусство, только, как за всякое искусство, платят неважно… Не так уж плохо сознавать, что ты – зерно, а шеф – только шелуха-Шеф! С его именем и влиянием в обществе… Таггарт закончил правку, поставил на листах «в печать» и подумал: «Джорджи Гребс! О чем же писать, черт возьми?» С этой мыслью он направился к себе.
Его каморку едва ли можно было назвать комнатой; она была почти пуста, если не считать Джимми Каунтера, который курил и что-то ожесточенно писал. Таггарт сел, раскурил трубку и, взяв бумагу, нацарапал заглавие.
Джорджи Гребс! Это сенсация! У шефа удивительный нюх на имена, которыми ловят публику. Казалось, что нет ничего проще, как написать статью за человека, который за всю свою жизнь не сочинил ни строчки. В этом деле было что-то элементарно простое и невинное. А если вдуматься, так в желании публики узнать мысли своего кумира Джорджи Гребс тоже есть что-то невинное. Ба, но какие мысли у их кумира? Если он, Таггарт, этого не знает, то и все остальные не узнают – даже сам Джорджи Гребс. Таггарт улыбнулся, но вскоре почувствовал, что его душевное спокойствие нарушено...
...Таггарт приподнялся. Канаву для ночлега он выбрал очень удачно, под изгородью у домика сторожа; ее скрывали ветви деревьев. Птицы Гайд-парка уже завели свои утренние песни. Часов у него не было, они отправились туда же, куда за последние три месяца ушли и остальные вещи, и только по сумеречному свету он мог догадаться, что начало рассветать.! Ему было не за что благодарить птиц: их щебетанье прервало его сон, и он почувствует голод задолго до того, как появится завтрак, бог ведает откуда. Однако Таггарт с интересом прислушивался к птичьему пению. Это была первая ночь, которую он провел под открытым небом, и, как все новички, испытывал некоторое торжество оттого, что, вопреки закону, сторожам и утренней сырости, он всё же стал бродягой.
