Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Грэм Грин — автор богатейшего мемуарного наследия, в которое входит его автобиографические книги «Часть жизни» и «Пути спасения», путевые записки «Путешествие без карты», литературные дневники «Дороги беззакония», «В поисках героя», огромное количество статей и очерков. «Как редко романист обращается к материалу, который находится у него под рукой!» — сокрушался Грин, но сам в поисках этого материала исколесил всю планету.
отрывок из произведения:
...О задуманной мною истории я знаю только одно: некий человек «неожиданно очутился…», и единственно поэтому я лечу в самолете из Брюсселя в Леопольдвиль. Но тут поиск персонажа не кончается — X. наверняка знал Леопольдвиль, добирался тем же путем, и все?таки впервые он проникает в мое сознание в поселке для прокаженных в сотнях миль вверх по реке Конго. Может быть, в Йонде, а может, и в совсем крохотном селении в четырех днях пути. Я знаю об этом человеке не больше, чем его вынужденные знакомые, обитатели поселка. Я даже не могу себе представить места действия и почему мне следует оказаться именно там. Мой герой — человек со средствами, и, возможно, приехал на автомобиле, а может, на колесном пароходе или даже на лодке. Он окунулся в жизнь лепрозория самозабвенно — возможно ли это? — но что его к тому побудило, мне известно не более, чем священникам и докторам поселка. Роман — это незнакомец, которого предстоит отыскать, но всю эту историю я пока даже смутно себе не представляю: обстановка для меня столь же необычна, как и для него, когда он впервые в ней очутился.
1 февраля. Воскресенье. Леопольдвиль.
Меня теперь опекает множество незнакомых людей, только вовсе не тех, о которых меня предупредили заранее. Новенький с иголочки город с миниатюрными небоскребами — я завтракал на четырнадцатом этаже. Но лишь выйдя из аэропорта, я вдохнул аромат Африки — впервые я почувствовал его в Дакаре в 1934 году по пути в Либерию; и теперь чувствую его снова и снова, и не только в Западной Африке, но и на летном поле в Касабланке и по дороге в Найроби. Что это? Зной? Почва? Растения? Запах негритянской кожи?
В гостинице я разделся донага и только прилег вздремнуть, как меня разбудил стук в дверь. Я накинул плащ и открыл дверь: на пороге стояла молодая женщина — она до того заикалась, что я вообще долго не мог понять, в чем дело. Не успела она уйти, как на смену ей появились журналисты 1.
1 Две недели назад в Леопольдвиле бушевали беспорядки, и журналисты никак не хотели верить, что мой приезд — намеченный давным–давно — не связан с ними. (Здесь и далее примечания автора.) Улицы Лео, примыкающие к центру, слаженно охраняются военными грузовиками, танками и негритянскими войсками и напоминают мне войну в Индокитае.
Обед с бизнесменом. Неизбежные разговоры о женщинах, и мне неизбежно приходится их поддерживать. «Метод» здесь вроде таков: объезжаешь туземный город, пока не встретишь подходящую женщину, тогда посылаешь к ней шофера, и он предлагает ей деньги. Если она замужем, то никогда не пойдет без согласия мужа. Для залетных пташек, вроде меня, шофер такси доставит хоть целую вереницу женщин, надо только подробнее их описать. Есть — правда, их немного — и «свободные» женщины, которые принимают мужчин у себя дома. Венерические болезни, по статистике, очень редки. Негритянские женщины в интимном смысле чистоплотнее европейских. Они гораздо более pudique 1 и в то же время проще и всегда безотказны.
Бизнесмен, угощавший меня обедом, наутро повез меня по городу. В туземном городе (вернее, городах Лео-1 и Лео-2 старый и новый) он предложил шоферу снять фуражку, чтобы тот не бросался в глаза 2. Подъезжаем к новому университету Лованиум, огромному, необитаемому — когда его еще достроят? Потом объезжаем памятник Стенли. Тяжелая уродливая статуя на том месте, где Стенли разбил лагерь, с видом на реку Конго и озеро Пул. Вдалеке небоскребы и новые многоквартирные дома.
«И здесь тоже, неожиданно сказал Марлоу, — было одно из самых мрачных мест на земле».
1 Стыдливы (фр.).
2 По африканским понятиям, это кажется чересчур утонченным. На самом же деле мой спутник просто боялся, что нас забросают камнями.
Завтрак с офицером разведки в его квартире на четырнадцатом этаже. Говорили о кибонгоистах, верящих в божественность Кибонго, человека, умершего в тюрьме в Елизавствиле в 40–х годах. Некоторые обвиняют в нынешних бедах именно их. Тип из Би–би–си с женой и ребенком в брюссельских кружевах, фанатически помешанный на своей работе.
После вторжения журналистов еду в один из богатых аристократических домов Леопольдвиля. Красивая молодая женщина — длинные, скрещенные ноги в обтягивающих голубых джинсах; она — жена немолодого мужчины в костюме для верховой езды, очень богатого, из тех, что всего добились в жизни сами — он поставщик камнедробилок для постройки дорог, с умным, выразительным лицом...
...О задуманной мною истории я знаю только одно: некий человек «неожиданно очутился…», и единственно поэтому я лечу в самолете из Брюсселя в Леопольдвиль. Но тут поиск персонажа не кончается — X. наверняка знал Леопольдвиль, добирался тем же путем, и все?таки впервые он проникает в мое сознание в поселке для прокаженных в сотнях миль вверх по реке Конго. Может быть, в Йонде, а может, и в совсем крохотном селении в четырех днях пути. Я знаю об этом человеке не больше, чем его вынужденные знакомые, обитатели поселка. Я даже не могу себе представить места действия и почему мне следует оказаться именно там. Мой герой — человек со средствами, и, возможно, приехал на автомобиле, а может, на колесном пароходе или даже на лодке. Он окунулся в жизнь лепрозория самозабвенно — возможно ли это? — но что его к тому побудило, мне известно не более, чем священникам и докторам поселка. Роман — это незнакомец, которого предстоит отыскать, но всю эту историю я пока даже смутно себе не представляю: обстановка для меня столь же необычна, как и для него, когда он впервые в ней очутился.
