Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Поход к Острову Первого Дерева потерпел неудачу, надежда обрести новый Посох Закона рухнула. Но миссия Томаса Ковенанта еще не выполнена. Он должен вернуться в Страну. Но в Стране по-прежнему хозяйничает Лорд Фоул. И кому ведомо, что стало со Страной за это время? Какие новые разрушения нанес ей Ядовитый Огонь? Томас Ковенант понимает, что настало время последней битвы с Презирающим...
Роман «Обладатель Белого Золота» завершает повествование о приключениях Томаса Ковенанта, Неверящего.
отрывок из произведения:
...Лишенная средней мачты «Звездная Гемма» неуклюже повернула к северу, оставив за кормой вспенившуюся, замутненную песком при погружении Острова Первого Дерева воду. Севинхэнд отдавал отрывистые приказы, матросы-Великаны сновали по реям, а внизу, на палубе, лежало мертвое тело Морского Мечтателя.
Стоявший у штурвала жилистый якорь-мастер выглядел удрученным, голос его был хриплым от боли. Стоило кому-то в команде замешкаться, как Яростный Шторм, боцман корабля, вторила Севинхэнду, да так, что ее приказы обрушивались на головы нерадивых, подобно гранитным глыбам. Оно и не диво, ведь Поиск зашел в тупик, и выхода не видел никто. Корабль устремился на север лишь затем, чтобы поскорее удалиться от места, где была погребена надежда.
Капитан дромонда Гримманд Хоннинскрю находился на юте. Великан молча склонился над телом брата, и лицо отважного моряка, не страшившегося бездонных глубин и яростных штормов, походило на сданную врагу твердыню. Солнце клонилось к закату, и в длинной бороде капитана путались тени. Первая в Поиске и Красавчик, ее супруг, стояли рядом с ним: казалось, что, лишившись возможности предвидеть грядущие опасности, они растерялись. Там же находились и Финдейл — элохим выглядел так, словно заранее знал, что должно было случиться на Острове Первого Дерева, — и Вейн, на когтистом запястье которого красовалось одно из металлических наверший бывшего Посоха Закона, и Линден Эвери, которую буквально разрывали противоречивые чувства. Боль утраты, печаль по Морскому Мечтателю застыла в ее глазах, но каждой клеткой своего тела она ощущала мучительную тягу к Ковенанту. А сам Ковенант забился в свою каюту, как забивается в нору искалеченный зверь, и затаился там. У него ничего не осталось. Он был разбит.
Исполненный отвращения к себе, он лежал в гамаке, тупо уставившись в потолок. Каюта предназначалась для Великанов, и здесь он казался совсем маленьким, ничтожным, каким и чувствовал себя, осознавая и собственную обреченность, и успех вероломных ухищрений Лорда Фоула, Презирающего Алый закатный свет, пробиваясь сквозь иллюминатор, окрашивал потолок в цвет крови, пока не сгустил мрак и Ковенант не утратил способность видеть. Впрочем, он и прежде был слеп. Слеп настолько, что не смог распознать свою истинную судьбу, пока Линден не прокричала ему в лицо: «Это то, чего хочет Фоул!» Все рухнуло. Его былая мощь, его былые победы — все обернулось против него. Ковенант даже не ощущал присутствия стоявшего на страже харучая Кайла — телохранителя, чью верность не могло поколебать ничто. Казалось, сам воздух был пропитан не соленым запахом моря, а горечью тщеты его помыслов. Несмотря на мерное покачивание и скрип оснастки, Ковенант не чувствовал разницы между каютой дромонда и застенками Удерживающей Пески или обманными глубинами Ревелстоуна. Он видел перед собой лишь каменную каверну, а всякий камень казался ему бесчувственным, глухим к человеческому страданию.
Подумать только! Не останови его Линден, он действительно мог бы разрушить Арку Времени и погубить мироздание, словно и впрямь являлся слугой Презирающего.
Хуже того, он сам лишил себя единственной надежды на избавление. Движимый любовью и страхом за Линден, он позволил ей вернуться к нему, бросив его пораженное недугом тело в той, иной жизни. Оставив разлагаться, умирать, хотя Линден, конечно же, подобного намерения не имела.
«Возможность нести свою ношу есть дарованная тебе милость», — говорил ему Бринн. Но Ковенант в это не верил.
Он лежал в темноте без движения, но не спал. Сон не шел, хотя Ковенант был бы рад любой возможности забыться. Он таращился в каменный потолок каюты. Таращился безо всякой цели, ему казалось, что он сам был высечен из мертвого камня и являл собой сосуд, полный безрассудства и пустых мечтаний. Мечтаний, в который раз завлекших его в западню и обрекших на поражение...
...Лишенная средней мачты «Звездная Гемма» неуклюже повернула к северу, оставив за кормой вспенившуюся, замутненную песком при погружении Острова Первого Дерева воду. Севинхэнд отдавал отрывистые приказы, матросы-Великаны сновали по реям, а внизу, на палубе, лежало мертвое тело Морского Мечтателя.
