Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Елена Долгопят начала публиковаться с 1993 года, дебютировав в журнале «MEGA». Печаталась в журналах «Юность», «Знамя», «Дружба народов». Автор повестей «Тонкие стекла», «Физики», «Гардеробщик», многих рассказов, нескольких сценариев. Тонкое чувство слова и ритма сочетается в ее прозе с реалистической точностью и человечностью взгляда на жизнь, текущую здесь и сейчас.
отрывок из произведения:
...Я не жалею о том, что поленилась записать. Не записано – забыто.
О том, что записать не поленилась, тоже не жалею. Хотя все равно не верится, что это было. И правильно. Было другое.
Эти записи не будят прошлое. Они будят чувство, что прошлое было. Не запомненное, другое. То, что в стране забвения. Кстати, недавно я в ней побывала.
Я сидела в номере отеля на берегу Средиземного моря, которое здесь называют Белым. За окном росли пальмы. Я смотрела телевизор. «Улицы разбитых фонарей».
Снег. Холодный питерский воздух. Сквозняки в арках и подъездах.
За окном гудели цикады. Гудели, как электрическая подстанция. Этот звук не прекращался.
Солнце скрылось за горами, и наступили сумерки. В Питере кто-то открыл створку, чтоб вдохнуть северный воздух. И вдруг экран погас.
Я переключилась на другой канал. Реклама. Французская. На третьем канале поляки крутили черно-белый фильм. Турки, немцы, итальянцы, все оставались, все дружно присутствовали в эфире, и только на месте русского канала зияла черная, точнее, серая, дыра. Я тут же подумала, что, наверное, больше нашей страны не существует.
Точнее, она существует, но только для себя самой, а для всех остальных стран и народов исчезла. Не ловятся сигналы ее спутников, молчат радиостанции, и из космоса на ее месте виднеется большое серое облако. Как будто ее проглотил огромный Бермудский треугольник.
И я подумала, что ведь это может быть надолго. И что тут, на турецком берегу, придется жить всю оставшуюся жизнь. Придется привыкать. Придется учить язык. Искать какую-то работу. Еще дня три покормят в отеле, а потом скажут: освобождайте номер.
России нет, думала я. И что мы сможем о ней рассказать нашим детям?
Я выключила телевизор. Гудели цикады. Звучали с улицы голоса. Люди неторопливо шли с пляжа и говорили по-русски. Следовало идти ужинать. Я вновь включила телевизор. Русский канал. Заключительные титры «Разбитых фонарей».
Россия исчезла не больше, чем на минуту.
Когда через три дня я вернулась домой и, наконец-то, уселась пить чай на родной кухне, я услышала по радио о деле «ЮКОСа». И с ужасом поняла, что за неделю совершенно забыла о деле «ЮКОСа». И не только о нем, я полагаю.
Так что же мы расскажем нашим детям?
Что мы все забыли.
Вот я и повторяю: мои записи – это не то, что было. Это указание на то, что было...
...Я не жалею о том, что поленилась записать. Не записано – забыто.
