Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Валерий Яковлевич Брюсов родился 13 декабря 1873 года в Москве, в купеческой семье. После гимназии он окончил историко-филологический факультет Московского университета. В 1894 году вышла книга «Русские символисты», составленная в основном из стихов и переводов Брюсова. В 1895 году выходит сборник «Шедевры», подписанный уже полным именем автора. В конце 90-х годов писатели модернистского направления объединяются вокруг начавшего выходить в 1899 году журнала «Мир искусства», а в 1901 году в Москве возникает издательство «Скорпион», ставшее основным центром представителей «новой поэзии». Одной из первых книг, выпущенных издательством «Скорпион», стал сборник Брюсова «Tertia Vigilia». В 1903 году вышел следующий сборник Брюсова «Urbi et Orbi», особо отмеченный А.Блоком и получивший восторженную оценку публики. В сборнике 1905 года «Stephanos» выражено отношение поэта к происходящим в стране событиям. В 1908-1909 годах выходит трехтомное собрание сочинений поэта «Пути и перепутья». После распада символистской группы Брюсов издает три сборника стихов — «Зеркало теней» (1912), «Семь цветов радуги» (1916) и «Девятая Камена» (1917). Революционные события 1917 года Брюсов принял восторженно, обвиняя в своих новых стихах «товарищей-интеллигентов» в том, что вся ихнедавняя приверженность идеям свободы — не более чем поза. После революции Брюсов выпустил пять стихотворных сборников. Умер он 9 октября 1924 года.
отрывок из произведения:
...В Столицу приехал я поздно вечером. После мрака и однообразия бесконечного тоннеля, по которому подземная железная дорога пробегает восьмую часть земной параллели, огни и движение главной станции, ее сутолка, гул и блеск меня ошеломили. Пятнадцать часов я просидел неподвижно, ни с кем не обменявшись ни единым словом, и, встав с дивана, первую минуту не мог ни действовать, ни мыслить: словно все пружины моего существа заржавели и окостенели.
Машинально, двигаясь за людьми, я поднялся, неся в одной руке свой скромный чемодан, на поверхность земли, вышел на подъезд Большого вокзала и сразу оказался в центре мировой сумятицы. Со ступеней широкой лестницы, ведущей к вокзалу, я видел перед собой громадную площадь, обставленную сорокоэтажными небоскребами; как реки в море, в нее вливались ярко освещенные улицы; за громадами домов высились зубчатые и темные громады других стен; в высоте, словно оторванные от земли, сияли станции воздушных дорог. От светов бесчисленных фонарей, радиоактивных, электрических, газовых и иных, что смешивались и скрещивались, получалось странное, слепительное и переменчивое освещение. Движение толпы, экипажей, вагонов, разбег автомобилей и ровное стремление трамваев образовывали непрерывное мелькание, беспорядочную смену видений. Визг электрических дорог, хрипение и грохот моторов, стук лошадиных копыт, щелканье бичей, выкрики газетчиков и продавцов сливались с тысячеустым говором народа в один грозный, не лишенный гармонии, гул. И время от времени в темной вышине то вырастали огни плавно плывущего дирижабля, пыхтящего, как сказочный змей, своей могучей машиной, то загорались огненные точки кружащегося аэроплана и слышалось победное жужжание его пропеллера...