Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
ЛИФШИЦ Михаил Александрович (1905, Мелитополь, – 1983, Москва), советский философ, эстетик и литературовед. В 1923 г. поступил в московский Высший художественно-технический институт. С 1925 г. читал курсы философии и эстетики в Институте красной профессуры, затем — в ИФЛИ (Институт истории, философии, литературы). Лифшиц был пионером исследования эстетических взглядов К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина, которые он пытался представить в виде стройной системы, основанной на общих мировоззренческих предпосылках. В 1927 г. Лифшиц написал работу «К вопросу об эстетических взглядах Маркса», продолжением которой явились труды «Вопросы искусства и философии» (1935), «Карл Маркс, искусство и общественный идеал» (1972) и другие. Составленные Лифшицем сборники «К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве» (1933; расширенное издание, 1938) и «Ленин о культуре и искусстве» (1939) неоднократно переиздавались, были переведены на многие языки и получили мировую известность. В 1930-х гг. Лифшиц был активным участником борьбы против «вульгарного социологизма» в советском литературоведении; он отстаивал относительную автономию законов развития художественной формы, исследовал противоречия между политическими взглядами и художественным творчеством писателя. Лифшиц редактировал многочисленные издания классиков философской и общественно-эстетической мысли. В трудах Лифшица о Г. Гегеле, Вико, И. Винкельмане, Г. Э. Лессинге, А. Герцене, В. Белинском, Н. Чернышевском, Л. Толстом, И. Крамском, Г. Плеханове, в исследованиях по античной мифологии теория культуры разрабатывается в духе ленинской «теории отражения». Друг и единомышленник Д. Лукача, он с конца 1930-х гг. попал в опалу, и до смерти И. Сталина (1953) работы Лифшица почти не публиковались.
Во время 2-й мировой войны Лифшиц — политический работник армии, участвовал в боях, был ранен.
В 1960–70-х гг. Лифшиц выступил с рядом полемических статей по вопросам эстетики, резко критикуя модернизм и отстаивая принципы реализма в искусстве («Кризис безобразия», 1968; «Модернизм как явление современной буржуазной идеологии», 1969; «Искусство и современный мир», 1979, и другие). Статьи Лифшица характеризовались необычным для современной критики сочетанием эстетического консерватизма с богатой эрудицией и стилистическим блеском. Более независимо мыслящие советские философы и искусствоведы отвергали тезис Лифшица об однозначной связи между искусством модернизма и философией интуитивизма, с одной стороны, и реакционными политическими режимами — с другой.
Публикация (посмертная) книги Лифшица «В мире эстетики» (1985) вызвала критику и серьезные споры в среде советских философов, отражающие более свободную атмосферу перестройки конца 1980-х гг.
отрывок из произведения:
...Начало эпохи Ленина было омрачено идейной смутой среди самих сторонников марксистского мировоззрения. «Международная социал-демократия, — писал Ленин в статье «Наша программа» (1899), — переживает в настоящее время шатание мысли. До сих пор учения Маркса и Энгельса считались прочным основанием революционной теории, — теперь раздаются отовсюду голоса о недостаточности этих учений и устарелости их» [2]. Вскоре после смерти Энгельса, в конце 1896 года Эдуард Бернштейн начал печатать в теоретическом органе немецкой социал-демократии «Neue Zeit» ряд статей под общим названием «Проблемы социализма». Его выступление стало сигналом для целой волны мнимого новаторства, которое под видом творческого пересмотра устаревших взглядов с точки зрения более зрелых условий жизни поставило под угрозу основные принципы марксистского мировоззрения, стратегии и тактики рабочих партий. Английские фабианцы, французские министериалисты, немецкие последователи Бернштейна сообща ополчились, по словам Ленина, против «догматического» марксизма» [3]. «Шатание мысли» нашло себе подражателей и в России, сделав критику Маркса настоящей модой не только среди либерально-буржуазных ученых типа Струве или Туган-Барановского, примкнувших на время к марксизму, но и среди значительной части «молодых» участников социалистического движения, так называемых экономистов.
Вся эта смута, впервые в те времена получившая название ревизионизма (так как Бернштейн в своих статьях требовал именно «ревизии» старых взглядов), лучше всего показала, что нельзя полагаться на внешнее, чисто количественное распространение «учений Маркса и Энгельса», или, вернее, марксистской терминологии. Такие успехи свидетельствуют, конечно, о великой исторической силе этих учений, которая делает их влияние неотразимым, но сами по себе успехи количественные, экстенсивные часто бывают обманчивы как потому, что овладение революционной теорией в ее подлинном виде трудно, так и потому, что массе новых рекрутов марксизма оно представляется слишком легким. Но от внешнего повторения тех или других формул теории Маркса до органического применения этого инструмента — расстояние немалое, и через эту щель, иногда довольно широкую, проникает влияние ложных идей, именуемых буржуазной идеологией...