Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
ЭЙДЕЛЬМАН, Натан Яковлевич (р. 18.V.1930, Москва — 1989) — рус. сов. историк, писатель. Сын журналиста Я. Н. Эйдельмана. Окончил историч. ф-т МГУ (1952). Печатается с 1960. Первая книга — «Путешествие в страну летописей» (1965). Современной антропологии посвящена книга «Ищу предка» (1967). Научно-литературные интересы Н.Эйдельмана связаны главным образом с общественным и культурным движением России 18-19 вв., с именами декабристов, А. С. Пушкиным, А. И. Герценом, вольной рус. печатью: книги «Герценовский „Колокол«» (1963), «Тайные корреспонденты „Полярной звезды»» (1966), «Лунин» (1970), «Герцен против самодержавия» (1973). Научно-художественной прозе Н.Эйдельмана свойственно внимание к нравственным проблемам, достоверность, основанная на строгой документальности, стремление проследить диалектику исторических связей, живость и выразительность изложения, вводящего читателя в лабораторию научных поисков. В своих работах Н.Эйдельман привлекает новые, преимущественно архивные, материалы.
отрывок из произведения:
...Историки в случае некоторых ошибок, проистекающих из-за незнания, получали оправдание, поскольку они — люди и в событиях прошлого обычно с трудом отыскивают истину. Напротив, тех, которые по собственному желанию не хотят добиваться точности, нужно подвергать обвинению, особенно, когда они, льстя одним или проявляя острую враждебность к другим, отклоняются от истины. Диодор Сицилийский (I век до новой эры) В нашей стране давно уже продолжается «исторический бум«: романы, научно-популярные сочинения, даже серьезные исследования (если уж не совсем «скучные») выпускаются большими тиражами и быстро расходятся. Будущий историк нашей эпохи также отметит, что в России конца ХХ столетия наблюдался исключительный, повышенный интерес к прошлому. Куда больший, чем во многих других странах...
Отчего же? Автор спрашивал многих, знакомых и незнакомых, и набрал целую коллекцию ответов на вопрос: «Отчего вы так сильно интересуетесь историей?» — Просто любопытно, — отвечали одни.
Другие утверждали, что наша сегодняшняя жизнь слишком быстра, «мелькает в глазах», более медленное прошлое позволяет лучше разглядеть себя, разобраться...
— Со стороны виднее, — заявляли третьи, четвертые, пятые.
А шестые, седьмые, восьмые находили, что в прошлом больше правды, там уже ясно, что было, а в настоящем еще много неизвестного — того, что откроется только внукам. Вспоминали, наконец, известные строки Пастернака:
Я ловлю в далеком отголоске, Что случится на моем веку...
И потомки все время привлекают к сегодняшнему разговору Юлия Цезаря, Жанну д'Арк, Петра Великого, первых революционеров...
При этом, однако, открывается любопытное обстоятельство: люди, не слишком искушенные в истории, но очень ею интересующиеся, обычно уже имеют готовый ответ на ее вопросы и точно знают, какими были Иван Грозный, Екатерина II, Суворов, Чернышевский... За редким исключением, читатели только ждут подтверждения уже сложившегося у них образа и не очень любят, когда он подвергается сомнению. Наверное, это именно потому, что, искренне интересуясь Петром I, человек на самом деле обдумывает собственное житье, обращается к прошлому, иногда даже не замечая этого, только со своими сегодняшними вопросами. Нет ведь прошлого без настоящего, но нет и настоящего без прошлого...
И все-таки интересно, как там, в былых веках, все происходило на самом деле. Поймем их — поймем себя...
Умеем ли понять?
— Как не стыдно, как не совестно было первобытным людям заниматься людоедством!
— Как странно вели себя новозеландцы-маори в Х1Х веке: окружив враждебный английский отряд, сражаясь с ним не на жизнь, а на смерть, дикари, узнав, что у врагов кончилось продовольствие, время от времени подбрасывали им еду; дело кончилось тем, что к англичанам явилась подмога и они победили.
— Умнейшие, благороднейшие люди древности — Аристотель, Вергилий, Тацит — подумать только, пользовались рабским трудом!
— Стоило ли Пушкину, умнейшему из людей, решать вопросы чести глупейшим из способоа — дуэлью, где все зависит от случайности или примитивной сноровки...
Уверен, что большинство читателей легко справятся с предложенными «упражнениями» и сразу сообразят, что нельзя одну эпоху мерить по законам другой, что людоедство и рабство в свое время были, увы, естественны, легко догадаться, что понятия о чести у маори были не такими, как у их противников англичан, и вовсе не потому, что дикари глупее; эти понятия изменяются, и у древних англичан они были примерно такими же, как у новозеландских воинов в ХIХ веке, Дуэль, поединок, пришедшие в мир вместе с рыцарскими временами, станут анахронизмом много позже ухода этих времен...
...Историки в случае некоторых ошибок, проистекающих из-за незнания, получали оправдание, поскольку они — люди и в событиях прошлого обычно с трудом отыскивают истину. Напротив, тех, которые по собственному желанию не хотят добиваться точности, нужно подвергать обвинению, особенно, когда они, льстя одним или проявляя острую враждебность к другим, отклоняются от истины. Диодор Сицилийский (I век до новой эры) В нашей стране давно уже продолжается «исторический бум«: романы, научно-популярные сочинения, даже серьезные исследования (если уж не совсем «скучные») выпускаются большими тиражами и быстро расходятся. Будущий историк нашей эпохи также отметит, что в России конца ХХ столетия наблюдался исключительный, повышенный интерес к прошлому. Куда больший, чем во многих других странах...
