Лучший способ сберечь и преумножить средства -- инвестировать в акции и прочие рыночные механизмы.
Самый лучший трейдер и механизм, доверенные операции, высокая защита и очень гибкие функции.
Доступны основные рынки, помощь, новости, инсайты: весь набор для работы, отслеживания и преумножения.
Приветствуем на Ладошках!
Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Когда в марте 1965 года в Доме творчества «Гагра» мы закончили первый черновик романа «Улитка на склоне», все события этого романа развивалось у нас тогда в Мире Полудня, заданном повестью «Полдень, XXII век», и главными героями были звездолетчик Горбовский и космобиолог Сидоров по прозвищу Атос. Атос-Сидоров мучительно и безрезультатно пытался пробиться сквозь дебри леса к себе домой, на Базу землян, построенную на вершине двухкилометрового утеса, а Горбовский, охваченный смутными, но явно неприятными предчувствиями, столь же мучительно и безрезультятно наблюдал за лесом сверху, не понимая даже, что именно его так беспокоит, но ожидая беды и взрыва несчастий.
Уже летом 65-го мы поняли, что написали не то, что следовало нам писать, и осенью все переделали, заменив Атоса Кандидом, Горбовского — Перецом, а научно-исследовательскую базу землян-коммунаров — Управлением по делам леса. Только лес мы оставили в первозданном виде, хотя и он потерял изначальную свою атрибутику вместилища мрачных тайн и сделалася символом Будущего, настолько чужого, настолько неадекватного нашей сегодняшней ментальности, что мы, по определению, не в силах даже понять — дурное оно, это Будущее, или хорошее, светлое или черное. Чужое.
«Линия Горбовского» в романе исчезла полностью. Сформулированные там идеи потеряли (для нас тогда) всякую актуальность. И только спустя двадцать пять лет мы извлекли эту стопку страниц из архивов и перечитали текст, написанный в совсем иные времена и вроде бы совсем другими людьми. К нашему огромному изумлению текст нам понравился.
Оказалось, что эта повесть (совершенно самостоятельная, не имеющая сколько-нибудь жесткой идейной связи с романом «Улитка на склоне») не утратила полностью актуальности и читается так, словно написана была, все-таки, именно нами и, вроде бы, совсем недавно.
Мы решили напечатать ее без всяких исправлений под названием «Беспокойство», что и было сделано в 1990 году журналом «Измерение-Ф».
Впрочем, повесть эта так и осталась известна лишь сравнительно узкому кругу читателей, почему я и решился снова опубликовать ее здесь (после самой минимальной стилистической правки — черновик, все-таки) в качестве некоего назидательного примера довольно странного преобразования идей и не менее странной их живучести.
(c)Б.Стругацкий сентябрь, 1995 год
Цикл, посвященный 22-му веку (1961 — 1987) Этот цикл включает в себя произведения, написанные Стругацкими в течение более чем 20-ти лет. Все эти произведения были написаны Стругацкими в тот период, когда они уже стали известными писателями. Трилогия о Максиме Каммерере («Обитаемый остров», «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер») и повесть «Трудно быть богом», безусловно, являются лучшими произведениями этого цикла. Также к этому циклу отнесена повесть «Беспокойство», которая является первой версией знаменитой «Улитки на склоне». В цикл входят такие произведения:
Возвращение (Полдень. ХХII век)
Далекая Радуга
Малыш
Парень из преисподней
Попытка к бегству
Трудно быть богом
Обитаемый остров
Жук в муравейнике
Волны гасят ветер
Беспокойство (Улитка на склоне-1)
(c)rusf.ru/abs
отрывок из произведения:
...С этой высоты лес был как пышная пятнистая пена; как огромная, на весь мир, рыхлая губка; как животное, которое затаилось когда-то в ожидании, а потом заснуло и поросло грубым мохом. Как бесформенная маска, скрывающая лицо, которое никто еще никогда не видел.
Леонид Андреевич сбросил шлепанцы и сел, свесив босые ноги в пропасть. Ему показалось, что пятки сразу стали влажными, словно он и в самом деле погрузил их в теплый лиловатый туман, скопившийся в тени под утесом. Он достал из кармана камешки и аккуратно разложил их возле себя, а потом выбрал самый маленький и тихонько бросил его вниз, в живое и молчаливое, в спящее, в равнодушное и глотающее навсегда, и белая искра погасла, и ничего не произошло — никакие глаза не приоткрылись, чтобы взгянуть на него. Тогда он бросил второй камешек...
«хуже ваша оценка лучше»
...С этой высоты лес был как пышная пятнистая пена; как огромная, на весь мир, рыхлая губка; как животное, которое затаилось когда-то в ожидании, а потом заснуло и поросло грубым мохом. Как бесформенная маска, скрывающая лицо, которое никто еще никогда не видел.
31 кб
19 кб